Глава пятнадцатая. Люди и небеса.
И вроде бы один человек от чистого сердца пытается воспитать другого, вложить в него самое лучшее, научить понимать мир и быстро ориентироваться в нём, а на деле одаривает массой комплексов, ограждая от реальной жизни, от возможности принимать собственные решения, постоянно твердя ему о том, как он не совершенен. И ребёнок верит в это и получает новый непреодолимый комплекс собственной неполноценности, и начинает ненавидеть воспитателя и даже порой желать ему зла. Поэтому Странник никогда никого не воспитывал, а просто бросал человека в ту или иную ситуацию и страховал на самый крайний и непредвиденный случай. Тёмная звезда в шутку называл этот ужасный эксперимент «методом полного погружения». В общем-то, таким нехитрым способом выкристаллизовывалась любая цивилизация, рождённая Странником.
Тёмная звезда очень долго наблюдал за миром людей и прибыл в Галактику не случайно. Впрочем, он и сам не понимал, что искал. Какое-то предчувствие влекло его сюда, словно именно здесь должны были произойти самые важные и величайшие открытия. Но вместо этого попался обычный звездолёт с легендарными космонавтами на борту. И тёмная звезда уже собирался пройти мимо, как вдруг заметил близнецов. Его потрясла не сама двойственность, которая могла быть вызвана Сезоном Дождей, а именно тот факт, что в природе некоторые люди повторялись испокон веков, а другие приходили один раз, отживали свой век и отбывали в мир иной. Странная до подкожного зуда закономерность тут же овладела Странником, и он решил надолго обосноваться в Галактике. Вот как «Навигатор» стал пленником тёмной звезды.
Грин заканчивала последние приготовления, и судно практически было готово к отлёту. Мартышкин не давал покоя своими постоянными напутствиями и наставлениями. Индивидуальные средства связи Грин и Стаса надрывались непрекращающимися звонками и консультациями со стороны специалистов, курирующих проект. Разумеется, каждый преследовал свою собственную цель. Мартышкину важнее всего была не исследовательская миссия Грин, а безопасность позиций Старика и Галактики в целом. В частности, необходимость заняться маяком стояла на первом месте. Стас возражал против лишней петли с заходом на маяк, он предлагал сделать её на обратном пути, ссылаясь на важность изучения квазара, но Мартышкин был неприступен как скала. Государственная безопасность превыше всего. Хотя трудно сказать, была ли установлена прямая связь между маяком и государственной безопасностью, учитывая текущие позиции правительства в период Сезона Дождей. Но люди уж если что-нибудь вобьют себе в голову, то на очень долгие времена, и выбить это оттуда не смогут даже личный психолог с персональным лечащим врачом вместе взятые.
Меня, как и следовало ожидать, никто не посадил. Людей не садят за то, что они устраивают феерические представления, пусть даже и не запланированные, посреди банкетного зала в самый разгар чужой свадьбы. Поэтому мы с Лис тоже готовились к полёту. Странность моей подруги так и осталась невыясненной. После того случая с кружащимся конфетти Лис больше не летала, как ни старалась, а я не помышлял о подрыве банкетных залов даже в самые подходящие для этого часы.
Детектив, Игнатий Борисович, с тех пор как покинул свой дом и немного тронувшуюся жену тоже настроен был на решительные меры и собирался составить нам компанию. В конце концов, когда ещё представится шанс слетать на правительственном корабле? Да и распутать весь этот узел страшно хотелось. А коротать дни и ночи с не вполне нормальным человеком – занятие не из самых приятных.
И мы отправились в путь. «Кентавр» незаметно и без всякой шумихи стартовал из порта «Надежда», взяв курс на маяк. Звездолётом управлял экипаж из семи человек. Мартышкин устроил всё так, чтобы мы не пересекались с пилотами. Курс подготовки к полётам прошли по ускоренной программе. Лис очень не нравилась центрифуга, после которой она никак не могла собраться с мыслями, и выглядела вялой и непричёсанной. Грин не выносила отжимания от пола, когда приходилось забрасывать ноги высоко вверх и приводить корпус в почти вертикальное положение. Детектив вообще не понимал, зачем их натаскивают как космонавтов, если они всего лишь пассажиры и звездолёт пилотирует умелый и опытный экипаж, но, скрипя зубами, выполнял нормативы и предписания.
– А не случится ли с нами то же самое, что и с «Навигатором»? – вдруг спросил детектив, когда «Кентавр» уже вышел на сверхсветовую.
– Не должно, Мартышкин предпринял соответствующие меры, – ответила Грин. – Наш звездолёт оснащён специальной аппаратурой и в несколько раз мощнее «Навигатора».
– И каковы наши планы? – поинтересовалась Лис. – Мы с Григом, к примеру, совершенно ничего не понимаем в астрономии.
– Никто не знает, что ждёт нас в непосредственной близости квазара, - сказала Грин. – Григ – психолог, ты имеешь опыт общения и, я слышала, знаешь языки. Всё это может пригодиться. Я уже не говорю о детективе, с его дедуктивным складом ума.
– Значит, плана нет? – переспросил я.
– Абсолютно, – с иронией констатировал Стас. – Летим прямо в пасть дракона с голыми руками и горячим сердцем.
– Т.е. план внезапного ошеломления противника? – уточнил я. – Или вы думаете, что квазар упадёт в обморок от одного нашего вида?
– Кто знает, может, в твоей руке таится очередной детонатор? – улыбнулась Лис.
– Какой ещё детонатор? – не поняла Грин.
– А Григ у нас отличился. Хотел подорвать банкетный зал, чтобы спасти всех свободных людей в Галактике от бракосочетания.
– Герой! – согласилась Грин. – Надо было попросить Мартышкина представить его к награде.
– А ничего смешного и нет, - огрызнулся я. – Жить с женщиной одно удовольствие, а не жить – другое.
– Да, батенька, а вы – философ, – задумчиво произнёс детектив. – Моя вот перед отлётом задумала купить себе новый плазменный телевизор, чтобы во всю стену, ну вы меня понимаете. Совсем свихнулась на зарубежных сериалах, и никогда не вынимает ракушки из ушей. Стоит у плиты и пританцовывает под какой-то только ей доступный мотив. Она уже и спит в них и на работу ездит. Вынимает только когда на планёрку к начальнику приходит. Снимет один наушник и смотрит на него восторженными глазами, как будто он какая-нибудь поп-звезда.
– С песней по жизни, - усмехнулась Лис. – Сейчас многие увлекаются. Мода такая. Настоящую музыку в таких наушниках слушать нельзя, только ширпотреб. У меня дома большие-пребольшие, я в них на чебурашку похожа.
– Так ты ещё и меломан? – удивился я.
– Ещё какой! Весь дом дисками завален. Мама уже не знает, как размещать их так компактно, чтобы ещё оставалось место и для остальных вещей. Но ракушки я не признаю. Ни качества, ни приватности. Музыку нельзя слушать на ходу, ей нужно посвящать всего себя целиком. Кстати, у меня возникла шальная идея. А что если квазар тоже любитель музыки? Включим ему оркестр на всю Галактику, пусть расслабляется. Лишний повод для контакта.
– В космосе нет атмосферы, – напомнил я.
– Как жаль! – искренне ахнула Лис. – И ничего сделать нельзя?
– Ничего, – ответил Стас. – Разве что если излучать в диапазоне радиоволн.
– По радио тоже неплохо, – согласилась Лис, – только звук уже не тот. И совершенно никакого удовольствия.
Я не верил, пока не столкнулся собственнолично, что блондинки всегда так общаются с людьми, как будто во всём разбираются и абсолютно всё знают. И почему о них говорят, что они недалёкие? Ведь изображать из себя знатока – занятие не из самых простых. Но Лис была не такая, как все блондинки. Она действительно во всём разбиралась, хоть и не знала, что космос – это безвоздушное пространство. Её житейского опыта хватило бы на десяток учёных и начинающих академиков. Она так метко подмечала детали, что ей позавидовал бы и Шерлок Холмс.
Вдруг по селектору раздался мужской и очень взволнованный голос:
– Уважаемые пассажиры, звездолёт «Кентавр» совершенно внезапно изменил свой курс. По непонятным нам причинам корабль перестал слушаться управления. Маяк остался справа по борту корабля, а потом «Кентавр» нырнул в тёмный узкий тоннель и через пару минут вынырнул прямо перед тёмной звездой. Мы видим квазар непосредственно в иллюминаторы. На поверхности звезды происходят какие-то невообразимые изменения...
06:04 24/08
