Глава вторая
Молодой баснописец Вениамин Иванович Хрюкин забавлял совсем юных принцесс свежими анекдотами. Впрочем, свежесть их впечатляла только наличием новых персонажей, а смысл оставался прежним. В какой-то момент он вместо анекдота вдруг сообщил удивительную новость, от которой сразу же половина присутствующих дам как-то до неприличия резко замолчала, а другая половина уставившись на Вениамина Ивановича продолжала говорить, но уже не отдавая отчёта словам.
– Неужели правда? – ахнула первая девушка, до которой дошёл смысл услышанного. – И что же теперь будет?
– Господи, с ума сойти! – взвизгнула белокура Эля, чуть не опрокинув на Бормотова бокал с шампанским, и схватилась за розовые щёки, отчего они воспылали вдвойне.
– Я что-то не поняла конец света что ли наступил? – попыталась улыбнуться Агнесса Кромвель. – Веселья больше не будет?
– Не до веселья теперь, – подлил масла в огонь малоизвестный поэт Скрипкин. – В скором времени возможны беспорядки и введение чрезвычайного положения.
Бормотов перестал пить и туманным взором оглядел присутствующих.
– То, о чём так долго говорили большевики, свершилось. А ведь и я вам говорил, что последние годы человечество живёт, как будто не может надышаться перед грядущей агонией. Благосостояние граждан росло, у каждого второго по машине, у каждого пятого по вертолёту, и всё им мало, и всё им хочется большего. Но эффективной замены топливу так и не нашли. Вспомните, как учёные били себя в грудь, обещая нам скорейшее появление новых технологий, ввод в эксплуатацию первых агрегатов. И где они? Всё пошло прахом! А темпы потребления росли с каждым днём. Никто не хотел ничем жертвовать во имя будущего. И вот прилетели к нам первые ласточки. Кризис экономики, потом беспорядки и диктатура – венец развития подобным варварским способом, когда никто ничего не считает, а поступает так или иначе только исходя из экономической целесообразности. Есть прибыль, значит рентабельно, значит будем качать.
– Так что конкретно передали? – спросил Переделкин, обращаясь к Хрюкину.
– Резкий скачок цен на барель. В десятки раз, – сообщил он. – Не хотел вас расстраивать, по дороге услышал в вечерних новостях. На биржах паника. Словом… – и Хрюкин в сердцах махнул рукой.
– Что-то страшное грядёт, – съёжилась на правом колене Переделкина Ирина. – Игорь, надеюсь, вы проводите нас с Яной домой? Или нет, если есть возможность, мы бы заночевали у вас. Понимаете, мы живём в общежитие…
– Хорошо-хорошо, у меня есть, где расположиться не переживайте.
– Ну что, милые девушки? – улыбнулся своей широкой улыбкой Бормотов. – При нынешних обстоятельствах народ забудет о поэзии уже завтра, поэтому нам придётся в лучшем случае переквалифицироваться в управдомы.
– Слушайте, неужели всё так серьёзно? – вдруг опомнилась Анна Павловна. – Я до последнего момента считала, что это чей-то дурацкий розыгрыш. Может быть, не всё так страшно, как передают в новостях?
Антонина Марковна включила телевизор. Как раз шёл экстренный выпуск последних известий. Информация высказанная Хрюкиным подтвердилась. Правительство экстренно собиралось в белом доме для принятия неотложных мер. Президент тут же выступил с речью и обращением к гражданам страны, призывая не паниковать, но вместе с тем потуже затянуть пояса и быть готовыми ко всему. Словом, было ясно, что кризиса не миновать, и предсказать все его последствия, никто не берётся.
Переделкин вдруг впервые заметил, как изменились лица обитателей салона. Всё напускное и нарочитое враз слетело как прошлогодняя листва. Глаза очаровательных барышень наполнились какой-то глубокой и непреодолимой тоской. Начинающие поэты, которые ощущали себя чужими на этом празднике жизни, вдруг зашумели, начали спорить с другими более именитыми авторами как равные. Грани некогда разделявшие людей на какие-то никчёмные и выдуманные ими же группы и сословья стёрлись и все обитатели салона Анны Павловны почувствовали себя уязвимыми. Прежняя жизнь раз и навсегда перестала существовать. Впереди зияла вопиющая неопределённость, которая надо сказать пугала не только дам, но и некогда сильных и самоуверенных мужчин.
Расходились раньше обычного. Девушки боялись возвращаться домой заполночь, как прежде, и предпочли ранний уход. О поэзии больше никто не проронил ни слова. Анна Павловна казалась подавленной и несколько раз прикладывалась к шампанскому, что за ней никогда не водилось прежде. Бормотов покинул салон в одиночестве, долго прощался, размахивал руками и шляпой, разогнал всех женщин, сославшись на то, что устал, и не хочет никого видеть. За ним приехал отец на джипе. Видимо узнав о последних событиях, мэр тут же побеспокоился о своём сыне, и срочно разыскал его. Благо осведомителей в городе хватало. И хотя Бормотов никогда не пользовался трубой, папины спецслужбы умудрялись отслеживать все его перемещения.
Салон быстро опустел. Оставались только Скрипкин с Жанной, две спутницы Переделкина вместе с ним, Анна Павловна и Эля. Впрочем, Скрипкин тоже засобирался.
– Андрюха, ты на машине? – спросил Игорь, когда тот начал суетиться и несколько раз неудачно попытался поцеловать руку Анны Павловны.
– Да, если хочешь, могу подбросить, – неохотно откликнулся молодой поэт.
– Тебе придётся подбросить нас всех. Не оставлять же Анну Павловну на произвол судьбы.
– Ой, да что вы, мальчики, езжайте, – замахала руками хозяйка салона, – я и пешочком доберусь. Здесь же недалеко. В крайнем случае, в салоне заночую. Со мной такое уже не раз случалось.
– Нет-нет, Анна Павловна. В салоне сегодня не стоит. Мало ли что. У вас даже дверей металлических нет, – категорично отрезал Переделкин. – Только с нами.
Анна Павловна пожала плечами и засобиралась.
– Погодите, я хоть бокалы соберу. Вот денёк-то! Кто бы мог подумать, что такая оказия выйдет, – хозяйка салона по-видимому по-прежнему считала, что произошедшее сегодня нелепость, и в скором времени в правительстве обязательно найдут выход, и всё станет как прежде. Анна Павловна была женщиной старой закалки и свято верила в правительство, президента и его страну.
– Учти Переделкин, в машине только четыре места, а вас шестеро. Кому-то придётся пойти пешком, – напомнил Скрипкин.
– Ничего, я возьму самых лёгких на колени.
– Чтобы нарваться на патруль?
– Брось Скрипкин, им сегодня будет не до нас. Они ведь тоже скоро потеряют работу.
– Тогда вся ответственность на тебе. Если что будешь платить, – сказал Скрипкин. – Чувствую, придётся продавать машину. А кто её купит, после того как цены на топливо выросли в десятки раз?
– Боюсь, старина, тебе ещё придётся доплачивать за то, чтобы от неё избавиться, – невесело пошутил Переделкин, но оказался не далёк от истины.
В автомобиль грузились шумно и весело. Наша компания как будто на некоторое время забыла о том, что произошло сегодня и, забрасывая шуточками друг друга по поводу габаритов и массы, отрывалась по полной программе. С горем пополам вошли все. Анну Павловну посадили на переднее сидение. Остальные разместились сзади. Практически штабелями. Эля каким-то чудесным образом уместилась на мне где-то слева, а Яну пришлось положить поперёк головой на колени Эле.
– Трогай, Андрюха! – скомандовал Переделкин, вдыхая полной грудью, отчего Эля чуть не улетела на водительское кресло.
– Вы там поосторожнее, машину мне не переверните, – остерёг нас Скрипкин, потихоньку трогаясь с места.
– Ничего, мальчики и девочки, я скоро выйду, и вам станет полегче, – подбодрила нас Анна Павловна. – В пятницу имейте в виду у меня опять вечер. Придёте?
С этой фразой как-то сразу прекратились смех и веселье. Все вдруг вспомнили о том, что пятница может оказаться совсем не такой, какой казалась ещё вчера. Анна Павловна поняла, что сказала что-то не то и тоже надолго замолчала, поэтому несколько минут ехали молча.
Из под руки белокурой Эли Переделкин выглянул в окно. Мир казался прежним, в окнах горел свет, изредка попадались одинокие прохожие, спешащие домой по вечерним улицам. Наверняка многие из них ещё даже не подозревали о случившемся. Существует ещё масса людей живущих вчерашним днём. Их ничто не заботит и не тяготит. А возможно уже завтра они проснуться совершенно другими людьми. Но стоит ли думать об этом сегодня? Может быть лучше забыться и целиком и полностью посвятить себя данной конкретной минуте? Ты только вдумайся, Переделкин, на твоих коленях сидит потрясающей красоты женщина, а справа дышит в плечо не менее удивительная красавица c голубыми как небо глазами. Бог с этим завтра! Забудь и живи сейчас.
– Игорь, – вдруг шепнула прямо в самое ухо Переделкина Эля, – можно мне тоже к вам?
– А почему не домой?
– Мама в командировке, а мне боязно оставаться одной. Как-то не по себе, – и Эля поёжилась. – Девочки будут «против»?
– Думаю, нет. Главное, чтобы я был «за», – улыбнулся Переделкин.
– А вы «за»? – чуть слышно спросила Эля, и глаза её заблестели.
– Ещё бы! После того как вы посидели у меня на коленях, я как честный мужчина, не могу уже вам ни в чём отказать.
– Издеваетесь?
– Чуть-чуть. Вам никто ещё не говорил, что вы очень красивы?
– Говорили, – вздохнула Эля, – только на пороге завтрашнего дня это уже как-то не греет. Я даже представить себе не могу, как мы будем жить с мамой. У нас и сбережений-то никаких нет.
– О чём это вы там шепчетесь? – зашевелилась на наших коленях Яна. – Переделкин, я чувствую, что вы тайком от нас замышляете какой-то план.
– Ничего особенного, просто Эля едет с нами, – сказал Игорь.
– Вот и хорошо, в компании веселее, – неожиданно быстро отреагировала Ирина.
Тем временем машина остановилась, и Андрей побежал провожать Анну Павловну до подъезда по строгому наставлению Переделкина. Яну переместили на переднее сидение и все с облегчением вздохнули.
– Знаете, – заговорила Жанна, – а я, как ни странно, с интересом думаю о завтрашнем дне. Наконец-то хоть что-то изменится в нашем сумасшедшем мире.
– Думаешь, изменится в лучшую сторону? – с сомнением спросила Эля. – Мне кажется, всё станет ещё хуже. Люди будут вырывать другу друга последнюю краюху хлеба. Самое страшное это безвластие и мародёрство.
Некоторое время молчали, ожидая Скрипкина, но его почему-то всё не было.
– Жанна, ты как с Андреем или с нами? – зевнула на переднем сиденье Яна.
– Наверное, поеду со Скрипкиным, он меня обещал с родителями познакомить. Наивный парень, думает, что каждую женщину, которая ему нравится нужно обязательно знакомить с мамой и папой.
– Смотри, испортишь парня!
– Слушайте, что-то его долго нет, – начала волноваться Эля. – Только я тебя никуда не отпущу, слышишь? – вдруг сказала она Переделкину в таком повелительном тоне, что все девчонки разом на неё посмотрели.
Переделкин открыл дверцу машины и аккуратно высадил Элю. Потом вышел сам и осмотрелся. Дом Анны Павловны был недалеко, метрах в двухстах от машины. И почему он не подъехал прямо к подъезду? Мелькнула мимолётная мысль.
– Эля, садись в салон, и дверцы заблокируйте, – безапелляционно скомандовал единственный мужчина и направился к подъезду, потом вдруг внезапно вернулся и постучал по крыше автомобиля. Девчонки от неожиданности перепугались, но потом заметили Переделкина и опустили стекло.
– У него трубы нет? – спросил он у поэтесс.
– Кажется, нет. Но если даже и есть, мы не знаем номер, – быстро ответила Жанна. – Что-нибудь случилось?
– Не знаю, пока только предчувствия, – ответил Переделкин и снова направился в сторону дома Анны Павловны.
Ветер хлестал его по лицу. Место оказалось достаточно пустынным. Чтобы окончательно не замёрзнуть пришлось прибавить шаг. Переделкин быстро отыскал подъезд Анны Павловны и, открыв кодовый замок, проник внутрь. Бегом взбежал по лестнице на четвёртый этаж и позвонил в дверь. Долгое время никто не отвечал, Переделкин уже собрался было уходить, как послышались приближающиеся шаги Анны Павловны. Переделкин узнавал их издалека.
– Игорь? – удивилась она, приоткрыв дверь на цепочке и выглядывая в образовавшуюся щель. – Почему вы не уехали?
– А разве Андрей не у вас? – озадаченно спросил Переделкин.
– Нет. Он меня проводил только до подъезда и сразу же побежал к вам.
– Очень странно. Хорошо, может быть, он забежал за сигаретами, и мы разминулись. Всего доброго, Анна Павловна. Спокойной ночи.
– Счастливо, Игорёк. Вы там не очень-то шалите. Девочки очень хорошие. Будьте к ним повнимательнее и не обижайте.
– Конечно, Анна Павловна, всё будет в лучшем виде, – и он бегом помчался назад.
Обратный путь был проделан значительно быстрее. Переделкин вернулся к машине и понял, что Андрея так и нет. Девушки тут же открыли дверцу и впустили его в салон. Переделкин запрыгнул, посадил на колено Элю и потёр ладони, пытаясь согреться.
– Ну что там стряслось? – взволнованно спросила Жанна. – Что-нибудь с Анной Павловной?
– Нет-нет с ней всё хорошо. Скрипкин куда-то пропал. Он проводил её только до подъезда и, по словам Анны Павловны, вернулся к машине. Вот чёрт, надо было спросить у неё телефон.
– Штерн его не знает, я у неё сегодня спрашивала, – прояснила ситуацию Эля. – Может быть, он остался у неё? Мало ли…
– Не суди всех по себе, – тут же огрызнулась Жанна.
– Ну и что будем делать? – растерянно спросила Ирина. – Где искать Скрипкина?
– Будем ждать, – решил Переделкин. – Вдруг человек в магазин заскочил или за сигаретами.
Прошло что-то около получаса. Жанна задремала на плече у Ирины, Эля всё это время рассказывала Игорю о себе и о своём детстве. Тот внимательно слушал, время от времени просыпаясь оттого, что голова начинала стремительно падать вниз. Но Элю этот факт не смущал. Ей просто хотелось выговориться.
Вдруг Переделкин почувствовал, что кто-то из девчонок ткнул его в плечо. Он открыл глаза и увидел напряжённые лица поэтесс.
– Игорь, в нашу сторону двигается какая-то группа людей, – быстро сказала Ирина.
– Яна, ты умеешь водить машину? – Переделкин не дожидаясь ответа открыл дверцу и уже собирался было высаживать Элю, как Яна первой пересела за руль и завела мотор.
– На автомате может ездить даже ребёнок, – пояснила она и нажала на газ.
Машина стремительно направилась в сторону от надвигающейся группы людей. Развернувшись Яна обошла их слева и мы увидели, что эта была группа молодых парней вооружённых дубинками.
– Вовремя мы снялись с якоря, похоже, ребята шли по нашу душу, – вздохнула Эля. – Началось…
– Что же случилось с Андреем? Вдруг он попал в руки этим бандитам? – испугалась Жанна.
– Сейчас всё равно уже ничего не выясним, – сказал Переделкин. – Надо будет позвонить в милицию.
– Куда едем теперь? – оглянулась назад Яна.
– Домой, – печально ответил Игорь Анатольевич, – только давай сначала я пересяду за руль.
07:13 04/10
