Глава четвёртая. Через тернии к звёздам.
Кухня на звездолёте была удивительная. На ней было всё, что могло понадобиться настоящей хозяйке или же совершенно бесхозяйственному мужчине. Чистая прибранная комнатка с обеденным столом посередине и увешанная приборами стена – шеф-повар. Робот понимал и словесные приказы, но для более тонкого приготовления пищи можно было воспользоваться электроникой. Впрочем, мужчины никогда этого не делали, толи оттого, что боялись чего-нибудь напортачить, толи полагались на вкус электронного повара. Сказать сложно. Однако, Жанна поняла, что разбираться с электроникой не сложнее, чем с плеером и начала экспериментировать.
Тем временем, в комнату вошёл Странник, и незаметно на цыпочках пробрался за стол, закинул ногу на ногу и закурил, любуясь, как Жанна копошится возле приборов. Оглянувшись, поэтесса даже вскрикнула от неожиданности. Странник улыбнулся и сказал:
– Люблю наблюдать за вами, когда вы чем-нибудь увлечены.
– Интересно, когда это вам удавалось наблюдать? – смутилась Жанна и слегка покраснела.
– Не хочу вас расстраивать, но я могу наблюдать за кем угодно и когда угодно, – Странник сменил ноги, и пустил к потолку тонкую струйку дыма.
– Неужели вы хотите сказать, что не спускаете с меня глаз? Но это же неэтично, – расстроилась Жанна.
– Нет, не подумайте ничего плохого, я соблюдаю правила.
– Правила?
– Интимные подробности жизни людей мы опускаем. Т.е. фактически наблюдения как такого я не веду. Просто могу выдернуть любой эпизод из вашей жизни по желанию. Несколько минут назад я сидел в комнате и занимался изучением вопросов гармонии звёздных сфер. И тут совершенно неожиданно подумал, что у вас должна получиться вкусная пицца. И вот я здесь, и пицца действительно, что надо.
– Я ещё ничего не приготовила.
– Но получилось-то хорошо! Хотя, конечно, с солью вы чуток переборщили.
– Как? – спохватилась Жанна и бухнула лишние пол-ложки в контейнер. – Ну вот, специально подстроили, да?
– Ни в коем разе! Чему быть того не миновать, впрочем, – Странник вновь выпустил в потолок кольца дыма, – здесь я погорячился. Кое-что подправить можно.
– Расскажите мне о себе, – вдруг попросила Жанна.
– А разве вы ничего не знаете? – Странник нахмурился. – И вы пустились в такое рискованное мероприятие с совершенно посторонним человеком? А вы попробуйте вспомнить…
Жанна вдруг почувствовала лёгкое головокружение, как будто долгое время совершала обороты вокруг собственной оси. И совершенно неожиданно попала в самый центр какого-то сумасшедшего взрыва. Вокруг всё клокотало и рвалось. Материя летела со страшной силой во все стороны. Больше это напоминало кромешный ад. И вдруг сквозь гул, который постоянно звенел в её ушах, послышался чуть слышный голос Странника:
– Не хотелось вас огорчать, потому как знаю, что вы не считаете теорию первородного взрыва правдивой. Впрочем, взрыв не был какой-то случайностью. Вы, наверное, знаете, что для того, чтобы посадить семена в землю, её желательно перекопать. Материя сжималась до сумасшедшей плотности под тяжестью гравитации. Боюсь, вам сложно будет поверить, но данная концепция вписывается в ваше представление о вечной человеческой жизни. А что такое вечность? Нет ни начала, ни конца. Его и не было. Никогда. Человек в виду своих земных представлений постоянно сталкивается с какими-то отрезками и периодами. Отсюда возникает ложное представление о том, что всё в природе должно начинаться и заканчиваться. Но это не так, – Странник вдруг появился возле Жанны, привычно вращая свою трость. Космос стал более спокойным, и поэтессе показался забавным образ Странника, особенно когда под ним, откуда не возьмись, возник стул, а во рту появилась сигара. – А что если мы просто постоянно проживаем одну и ту же жизнь? Разве у вас не возникало ощущения, что всё это уже было? Как будто мы идём по знакомому, давно проторенному пути. Чувство фатальности и неизбежности…
Жанна боялась открыть рот, ей почему-то представлялось, что в открытом космосе разговаривать нельзя, даже если напротив тебя сидит человек в цилиндре на обычном стуле. Не то, чтобы ей хотелось видеть вместо него трон, но всё-таки. За спиной Странника сияли разноцветные звёзды. Сколько же было там великолепных и красочных созвездий! Всё это действительно напоминало сад! Великолепный сад, за которым ухаживает опытный садовник. И не было ни края, ни конца этой оранжерее. Жанна каждой клеточкой почувствовала, как будто она и есть Вселенная. Она попыталась дотянуться до самого её края, но не смогла. И где же здесь что? Где рука, а где сердце? Но сердцем было всё. Поэтесса почувствовала вселенскую грусть и нескончаемое ликование одновременно. Оно охватило её целиком и окутало со всех сторон.
– Вы – бог, – откуда-то издалека донёсся голос Странника. – Вы же мечтали стать королевой Звездограда?
Ужас пеленал Жанну с головы до пят. Она совершенно не знала, как отреагировать. И самое главное, что делать и как жить дальше? Неужели это и была самая удивительная и самая ужасная шутка Странника? Не может быть! Как же так?
Жанна не понимала течения времени, но постепенно страх отпускал, и возвращалась умиротворённость. Чередой потекли воспоминания. Одно из них вырисовывалось достаточно чётко. Вспомнился тот день, тридцать первого декабря, когда она была ещё совсем маленькой и с родителями переехала с Камчатки на Кубань. Накануне Нового Года Жанна долго плакала, весь день ей хотелось увидеть первый снег. На Камчатке обычно в это время уже лежали высоченные сугробы в полтора метра высотой. Родители начали беспокоиться, что для девочки Новый Год так и пройдет в слезах. Весь день Жанна просидела в своей комнате, глядя в окно и плача. Даже елку не пришла наряжать, и к маме в кухню помочь не рвалась. За несколько часов перед наступлением Нового Года, Жанна печально сообщила родителям, что для неё праздника не будет, и ушла спать. А через некоторое время, девочку разбудил отец и сонную подвёл к окну. А там! Снег падал крупными хлопьями! Мело так, что соседних домов не было видно, только окна светились мутными квадратиками. За каких-то полтора часа навалило сугробов столько, что в снегу можно было утонуть. На радостях Жанна выбежала во двор и бросилась играть в снежки. Её сердце переполняла радость и благодарность тем, кто всё это устроил. А снег всё шёл и шёл всю новогоднюю ночь…
Совершенно неожиданно Жанна проснулась и снова оказалась на кухне возле электронного повара, в комнате за столом никого не было, только аппетитно дымилась свежеприготовленная пицца. Поэтесса в растерянности потрогала свои виски: «Чертовщина какая-то! Неужели приснилось?».
На пороге появился Странник, он шумно вошёл в кухню и сказал очень странную фразу:
– Быстро же вы управились…
К Жанне на мгновение вернулись ощущения, что она пытается дотянуться до края Вселенной. Но они тут же улетучились, как только человек в цилиндре подошёл к стене и нажал на какую-то кнопку, а там великолепными крупными хлопьями шёл абсолютно-белый снег. Это было что-то невообразимое! Глухой сибирский лес, высокие величественные ели и сосны, свет луны и белое покрывало. Странник попытался обратить на себя внимание тремя парами лыж, которые он держал в охапке:
– Не желаете ли совершить прогулку, барышня?
– Непременно! – в этот момент Жанна абсолютно забыла про своё недавнее приключение. – Только я никак не пойму, откуда здесь всё это?
– Я просто решил, что тебе будет приятно встретить земной Новый Год, потому что повседневная жизнь на космическом корабле не отличается большим разнообразием.
– Спасибо, – Жанна немного смутилась. – Но это действительно мой самый любимый праздник в жизни! Даже лучше чем день рождения. А Данилов с нами?
– Обязательно, у нас есть для тебя ещё один сюрприз.
Жанна начала быстро собираться. Праздничное почти сказочное чувство охватило её, и она окончательно забыла о случившемся накануне. Поэтесса быстро облачилась в спортивный костюм и вынырнула из своей комнаты прямо навстречу Данилову, которого чуть не сшибла с ног.
– Вы с нами? – загадочно спросила она, взмахивая копной чёрных как смоль волос.
– Странник обещает невообразимое веселье, – закатил глаза Данилов.
– Так что же мы стоим? Вперёд! – воскликнула Жанна, и они ринулись в открывшееся перед ними пространство.
Ветер развивал волосы поэтессы, и они струились позади неё длинным огненным хвостом кометы. Великолепная троица уже летела над сказочной тайгой. Чем-то отдалённо они напоминали горнолыжников, прыгнувших с высокого трамплина, но на время забывших о притяжении земли. Заметив, как нелепо лыжи гармонируют с тростью и цилиндром Странника, Жанна спросила:
– А какого чёрта тогда мы брали с собой лыжи, если умеем летать?
– Чего? – не понял Странник, в уши которого попал снег.
– Жанна спрашивает, зачем нам лыжи?! – пояснил Данилов, крикнув Страннику в самое ухо.
– А бес его знает, – начал орать Странник. – Осталась привычка с юных лет. Раз идёшь зимой в лес, бери с собой лыжи!
А внизу простилалась сказочно-белая тайга. Вдалеке великолепным цветком вспыхнул салют. Сначала он был зелёным, потом красным, потом фиолетовым, а в конце концов заполнил собой всё небо. И было в этом что-то такое, о чём мечтаешь только во снах. Тысячи огней кружили вокруг и превращались в забавные и непредсказуемые фигурки. Жанна ловила их руками, но они всякий раз ускользали. Это кружение захватывало в какой-то сумасшедший круговорот.
– Эх, сюда бы ещё грозу! – восторженно крикнул Данилов.
– Это против правил! – ответил Странник. – Хочешь, чтобы меня упекли, как злостного нарушителя запретов? У меня сейчас совершенно иные задачи. – Человек в чёрном цилиндре подлетел к Данилову и перешёл на шёпот: – Обряд посвящения прошёл успешно, теперь она может быть королевой.
– Боюсь, что нас за это по головке не погладят, – как можно тише ответил Данилов.
Но Жанна ничего не замечала, кроме пляски мириад светлячков. Вконец ошалев от сумасшедшего чувства свободы, она поднялась высоко в небо и начала выводить на нём огненные слова, поздравляющие северян с Новым Годом. Однако, как позже заметил Странник, ничего подобного земляне увидеть так и не смогли, и не только потому, что лыжная прогулка оказалась ненаучной, т.е. против всех законов физики, но и потому что в районе их космического корабля в принципе не могло быть никакого леса. Жанну немного расстроил этот факт, но не настолько, чтобы не отреагировать на комплементы мужчин в адрес пиццы, которая, впрочем, и вправду оказалась чуть-чуть пересоленной.
10:21 30/12
