Глава девятая. Концерт в честь Беллы Ахмадулиной.
Инна Мень на боевом коне приблизилась к правительственному храму. Костя Градов и Олег Петухов отгрохали правительству шикарный особняк со всеми удобствами. Поговаривают, что после этого события в храм зачастили не только дамы из нашего актёрского племени, но и другие пассажирки со злополучного корабля, о коих практически не было слышно до сего торжественного момента. Оказывается, прочие жители во главе с экипажем, не нашли общего языка с природой и вернулись на звездолёт. Каким-то образом им удалось соорудить небольшую электростанцию, позволяющую вырабатывать электричество достаточное, чтобы обогревать корабль по ночам. Пищу пассажиры добывали в лесу. Стало известно также, что брахмоновская цистерна с вином была начисто распита. Трагическое событие тут же разнеслось из уст в уста, и несомненно повергло нашего заместителя в шок, от которого он отходил целых три дня, допивая остатки вина, любезно принесённые благодарными пассажирками.
Одним словом, порядка на острове не было. Женщины гуляли, где хотели, устраивали несанкционированные митинги, и даже сражались на ринге, пытаясь во всём подражать мужчинам. На один из таких поединков был приглашён сам Купер. Забросив рыбалку, он было с охотой увлёкся женщинами и душераздирающими, живописными зрелищами, но как водится, заскучал и напрочь охладел к поединкам.
Инна Мень прибыла с посланием в тот самый момент, когда Купер страшно скучал. Брахман пригласил в гости Ольгу Листопадову, потому что был без ума от её поэзии, Григ был погружён в изучение особенностей Фаэтона и его окрестностей, Олег Петухов, принятый на должность министра иностранных дел по вопросам внешней политики, упорно продолжал работу над грилем, а Костя Градов и Шахрай обсуждали превратности судьбы. Инна постучала в окно тонкой тросточкой, доставшейся ей в наследство от какого-то заезжего графа.
- Есть кто-нибудь в храме живой? – спросила она. – Концерт на носу, а они спокойно занимаются правительственными делами. Эй!
В окошко высунулся очарованный поэзией Брахман:
- Кого там ещё принесла нелёгкая? Разве не видите, что мы работаем?
- Ещё как видим! – пристыдила Брахмана Мень. – Что вы лично приготовили для праздника в честь Беллы Ахмадулиной?
Брахман осознал, что прозевал и не издал какой-то очень важный правительственный указ. Внутренне себя пожурил, потом пожурил Купера, который совсем далеко ушёл в сторону от политики. Тут же крикнул кому-то:
- Ирину Шахрай ко мне!
- Сэр, но она же занята с Градовым. Вроде как пассажирки из звездолёта не прочь протянуть к нам электричество. А Градов перепортил женщинам все утюги. Теперь их не в коем случае нельзя включать в розетку. Целым остался только утюг Ирины Шахрай. Они обсуждают, можно ли используя один уцелевший экземпляр наладить серийное восстановление остальных.
- Даже слышать ничего не желаю! Ко мне и точка. Мы тут, брат, фестиваль проморгали, а ты мне про утюги сказки рассказываешь. Да, и будь другом, проводи до дома Ольгу. И не забудь, что провожаешь умопомрачительную поэтессу.
- Есть, сэр.
Через некоторое время в комнате появилась Ирина вся в негодовании.
- Да по какому праву вы меня требуете, да еще через своего секретаря? Я такой же заместитель Купера как и вы. Соблюдайте субординацию, милостивый государь.
- Приношу вам глубочайшие извинения, - расшаркался Брахман. – Тут дело вот в чём, Инна Мень за окном на вороном коне. Говорит, нужно бы в честь Беллы Ахмадулиной что-нибудь спеть там или сплясать. Как, устроим?
- Устроим, не вопрос. А откуда у неё конь-то?
- Не знаю, - оторопел Брахман. – И вправду откуда?
Брахман снова высунулся в окно с уже более озадаченным лицом:
- Инна, тут правительство заинтересовалось, откуда у вас конь?
- Передайте вашему правительству, что коня мне подарили.
- Слышишь чего, - вернулся из окна в комнату Брахман. – Она говорит, что подарили ей коня-то.
- Спроси, кто подарил.
Брахман опять высунулся в окно и спросил:
- А кто подарил-то?
- А это вас не касается! – сказала Инна. – Ну, так что там с концертом?
- Такое дело, - Брахман опять вернулся в комнату к Шахрай, – говорит, что вас это не касается. И про концерт ещё спрашивает.
- Как это не касается? – воскликнула Шахрай. – Ну и девчонки! Спасу нет.
- А я что говорю, распустились. Купер вон поди скучает. А женщины без настоящей и твёрдой руки совсем теряют всякую голову.
- Это кто теряет? – обратила свой орлиный взор в сторону Брахмана Шахрай. – Ладно, подымаем народ, будем посвящать Белле Ахмадулиной концерт.
Надо честно сказать, что посёлок тут же откликнулся на призыв Инны Мень. Оказалось, что многие в тайне уже не раз посвящали свои стихи и песни Белле Ахмадулиной, но почему-то до сей поры скромно молчали об этом. Костя Градов признался, что чуть ли не всё своё творчество с удовольствием посвятил великой поэтессе. Но Шахрай всё же удалось убедить его и всех остальных, что концерт Кости Градова посвящённый Белле Ахмадулиной это уж через чур, и Костя остановился всего-навсего на пяти или шести шедеврах в её адрес. Оказалось, что Белле Ахмадулиной посвящали стихи не только жители нашего городка, но и Корней Иванович Чуковский. Более того, в скором времени выяснилось, что ради известной поэтессы сражались на дуэли и Лермонтов, и Пушкин, и даже сам Дантес. Одним словом, праздник удался. Поговаривали, что на нём появлялся и сам Купер инкогнито в обществе какой-то прелестной дамы с веером. Потом также внезапно тайная парочка укатила в храм, где и провела остаток ночи. Только не подумайте о чём-то плохом или недостойном. Боже сохрани, они до самого утра посвящали друг друга стихи, да так и заснули за письменным столом, уткнувшись друг в дружку головами.
04:28 11/04
