|
Театральное фойе
От Переделкин
Измена Муж, Николай Александрович Рогов, разумеется, не мог не замечать перемен в настроениях своей жены. Если раньше Анюта по вечерам скучала за вязанием или ещё каким-нибудь пустяковым занятием, то и дело переключая каналы на роскошном плазменном телевизоре, то последнее время её словно подменили. Телевизор и все эти бессмысленные женские сериалы перестали её интересовать, вязание и шитьё она напрочь забросила, и все вечера напролёт проводила в Интернете. Впрочем, плюс ко всему периодически у неё стали возникать встречи со старыми школьными подругами, о которых прежде Николай Александрович и не подозревал. Лоботряс Антон, сын своих родителей, уже какую неделю отправлялся в институт не кормленным, потому что мама просто забывала приготовить завтрак. Он тоже с любопытством наблюдал за мамой, от которой последнее время можно было ожидать чего угодно. Например, последний раз в приготовленных её котлетах соли было больше чем мяса. Папа было начал возмущаться, но мама только улыбалась и приговаривала, что подобное может случиться с каждым. И хотя это случалось исключительно с Анной Сергеевной Роговой, мужчины терпели до последнего. И только когда однажды вечером, перед тем как идти спать Антон вдруг заметил, как мама вместо зубной пасты нанесла на зубную щётку крем для рук, сын не выдержал и пришёл к отцу.
– Папа, с мамой что-то не то, – грустно заметил Антон и сев на диван возле папы начал зачем-то теребить декоративную подушечку. – Знаю, – недовольно буркнул отец. Его видимо тоже эта история начала выводить из состояния равновесия. – Ну и? – полез не в свои дела сын. – А что я могу поделать? – всплеснул руками отец. – Маме очевидно нравится вот так. Ты же видишь, какая она ходит счастливая. – И рассеянная, – озадаченно подтвердил Антон. – Слушай, бать, мне кажется, что всё дело в тебе. – Что? – вскипел Николай Александрович. – Ещё не хватало, чтобы ты мне морали читал. – Извини, но ты у меня какой-то несовременный. Мама вон Интернетом увлеклась. Ты бы тоже попробовал. Понимаешь, чтобы понять человека нужно пройти его путь, взглянуть на мир другими глазами. – Это тебе в институте научили? – хмыкнул отец. – Надо же выдумал, пройти путь, взглянуть её глазами. Не много ли чести? В былые времена мужчина стукнул по столу кулаком, и все проблемы решались. – Ну так стукни, за чем дело стало? Я уже забыл, когда последний раз завтракал, – сын растворился в неудовлетворительной гримасе. – Не могу, у меня либеральные взгляды. – Опять ты переносишь свои партийные методы в семью. К женщине нужен другой подход. Демократия хороша там, где полный порядок, а у нас сплошной разброд и шатания. – Ну всё, иди спать, поговорили, – недовольно отмахнулся отец. – Ишь мыслитель выискался. Что у вас молодых за манера лезть туда, куда не просят? Завтраки ему некому готовить. Сам бы уже давно научился или невесту себе подыскал. – Лучше сразу кухарку, – огрызнулся Антон, с неохотой расставаясь с декоративной подушечкой. Николай Александрович остался наедине с собой в расстроенных чувствах. Ситуация в доме действительно выходила из-под контроля. И где это он интересно недосмотрел и прозевал? Вроде бы и новый телевизор купил и швейную машину самой последней модели, а гармонии в семье не наблюдалось. Что ещё нужно этим женщинам? Живёт на всём готовом. Мне бы такую жизнь! Эти неутешительные мысли Николай Александрович сопроводил вздохом разочарования. В голову полезли всевозможные глупости. Не отдавая себе в этом отчёта, совершенно машинально Рогов уселся за компьютер и начал гулять по страничкам Интернета, бесцельно читая какие-то заголовки, просматривая фотографии. Большая половина ссылок вела в злачные места, коих в мировой паутине было во множестве. Женщины зазывали туда, как могли, обнажая все секретные и сверхсекретные места. Создавалось ощущение, что если бы была такая возможность, то они сняли бы с себя и сверх того, что могли снять, лишь бы Николай Александрович ткнул в них мышкой. Но Рогов не тыкал, и девушки продолжали извиваться и зазывать. Им ведь было даже и невдомёк, что он их попросту не замечал. Для него существовала только одна женщина в мире, и звали её Анюта. И в этот самый миг он вдруг понял, что оказался на каком-то форуме, где в полном разгаре шло обсуждение тем, связанных с изменой. Он быстренько зарегистрировался и подключился к беседе. Вечер пролетел так быстро, что Николай Александрович не успел заметить, как зашло солнце. – Надо же, действительно увлекательная вещь! – воскликнул воспрянувший супруг. Настроение его значительно улучшилось, и он уговорил себя сходить и почистить зубы перед сном. Прежде, чем вернуться в свою спальню, Николай Александрович заглянул в комнату к Анюте. Та, свернувшись калачиком, уже спала и видела десятый сон. Во сне она всегда была чертовски очаровательна. Можно было просидеть всю ночь, любуясь её красотой. По молодости Николай Александрович ни раз тайком проделывал это со своей супругой, но теперь, когда начались все эти странности, немного охладел к жене. Иной раз даже не удосуживался заглянуть в её спальню и пожелать спокойной ночи. Но сейчас совершенно неожиданно сердце его наполнилось сладкой негой и если бы не завтрашняя встреча с начальством области, он обязательно остался бы здесь, рядом с Анютой. На следующий день Николай Александрович как раз задержался на работе и вернулся домой поздно. Начальство из области пропесочило их по полной программе. Не успев раздеться, он тут же включил компьютер и достал из холодильника баночку холодного пива. Сделав несколько поспешных глотков, он залил пеной галстук, грубо выругался и разбросал одежду по спинкам кресла. Компьютер к этому времени успел загрузиться и приглашал ввести пароль для входа в локальную сеть. Николай Александрович сбегал в ванную, умылся и, возвращаясь к своему столу, заметил, что туфли жены стоят у порога. Это была, наверное, самая приятная новость за весь день, особенно, если учесть, что она с самого утра грозилась какой-то очередной вечеринкой. Супруг осторожно подкрался к двери спальни и прислушался, не решаясь войти. До него доносился шелест каких-то бумаг и стрекотание клавиш. Николай Александрович просунул голову в дверной проём. – Отменили вечеринку? – осведомился он. Жена равнодушно пожала плечами, вымучив улыбку на лице, означающую нескончаемую радость от встречи с мужем, и тут же углубилась в чтение. – Понятно, – констатировал Николай Александрович и вернулся к компьютеру. Он зашёл на тот же форум, и заметил там нового участника, а точнее участницу с приветливым ником “Алина”. Девушка была очень активной и старалась участвовать практически во всех темах форума. Как ей это удавалось, Николай Александрович не понимал, но частенько ловил себя на мысли, что чрезмерно увлёкся этой женщиной. Уж очень много в ней было артистизма и задора. В самый разгар своей увлечённости он вдруг осознал, что интересуется совершенно посторонней особой, когда как ещё вчера был уверен в том, что Анюта единственная и неповторимая женщина, способная его по-настоящему увлечь. Николай Александрович саркастически хмыкнул про себя и покачал головой. – Так держать, отец! – донёсся голос Антона, только что вернувшегося с учёбы. Этой ночью Николай Александрович никак не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок. Осознание того, что на свете существуют и другие женщины, способные его очаровывать страшно потрясла верного и порядочного семьянина. Что-то вне сомнения дьявольское и запретное таилось в этом нехитром открытии. Может быть, моя жена прозрела несколько раньше меня? Задав этот вопрос самому себе, Николай Александрович начал сомневаться в собственной значимости. Безусловно, раз на свете есть другие женщины, то очень вероятно существуют и другие мужчины. Рогов от страха закрыл глаза. Ему представились красивые мускулистые парни, как коршуны вьющиеся вокруг его жены. Господи, какой кошмар! Вот почему она ходит счастливая! Верный супруг нервно заёрзал в кровати, повернулся набок и заметив зеркало встал и начал тщательно разглядывать своё тело. В глазах Николая Александровича восторга не читалось. Напротив, он был страшно удручён. Как будто впервые он заметил, на что вынуждена любоваться его очаровательная Анюта. Дряблое и никуда не годное тело требовало серьёзных вмешательств со стороны владельца. Разочарованный супруг лёг в кровать и твёрдо решил купить себе гантели. С этой мыслью жить стало намного легче, и Николай Александрович уснул в обнимку с подушкой. И приснился ему удивительный сон. В центре огромного зала, где они обычно проводили партийные собрания, сидела Анюта. Она улыбалась несколько глуповатой, сумасшедшей, но счастливой улыбкой. Вокруг себя Николай Александрович обнаружил верных соратников чем-то страшно обеспокоенных. Наконец, ведущий вышел к трибуне и понизив голос до крайней озабоченности, сказал: – Друзья и коллеги, мы собрались здесь сегодня, чтобы разобрать вопиющий эпизод из жизни нашего уважаемого Николая Александровича Рогова. Дело в том, что давеча совершенно неожиданно ему изменила жена… – Как?! – не выдержал кто-то из первых рядов, и это “как” словно эхо пронеслось по рядам. – Но самое печальное в этой истории, – ведущий сделал долгую и значительную паузу, стараясь объять глазами всех собравшихся, – что сама Анна Сергеевна не ощущает себя виноватой не просто перед своим мужем и семьёй, так сказать ячейкой нашего общества, но и перед всем коллективом, она чувствует себя великолепно. Вы только взгляните на неё! Ведущий на этих словах потерял голос и достал из кармана платок. Соратники Николая Александровича сочувственно кивали в его сторону, хватались за сердце и пили валидол. Случай действительно казался вопиющим, потому что Анна Сергеевна продолжала мило улыбаться собравшимся и совершенно не подавала признаков каких-либо угрызений совести. – Хороша! – крикнул молодой парень с галёрки и весь зал с укоризной посмотрел в её сторону. – Послушайте, Анна Сергеевна, – взмолился кто-то из первых рядов, – не гневите Бога, признайтесь, что вы не правы. Очень вас прошу. Вот ведь и муж ваш здесь. Как же вам не стыдно? Слова из первых рядов не возымели должного эффекта, и ведущий решил сам обратиться к супруге Николая Александровича: – Анна Сергеевна, мы ведь и собрались в этом зале ради вас, хотим послушать, как вы докатились до такой жизни. Каким образом пришли к этой измене. Что вас подтолкнуло? Неужели ваш муж, укрывал от вас заработную плату или может быть, оказывал на вас физическое воздействие? Не стесняйтесь, здесь все свои. – Уважаемые граждане, друзья, мужья и соратники, – вдохновенно начала свою речь Анна Сергеевна, – вы не представляете, как я счастлива! Вся моя предыдущая жизнь была сплошным кошмаром. Я находилась как будто в летаргическом сне, и только спустя многие годы мне открыли глаза. Яков Валентинович Женолюбов величайшей души человек открыл меня как женщину. Именно с ним я впервые ощутила, каково это быть… любимой и обожаемой. Всё то, что раньше дремало во мне, ожило и вышло наружу. Я распустилась как цветок… – Вот именно, уважаемая, вы распустились! – вставил колкую реплику ведущий, но она не произвела на супругу Николая Андреевича ни малейшего впечатления. – Я ни минуты не жалею, что поступила именно так, а не иначе. Разумеется, что при выборе между светом и мраком, я выбрала свет. И если бы у меня была вторая попытка я бы не раздумывая выбрала Якова Валентиновича. Да, это грех, может быть. Но, друзья, это счастье! Вы просто не представляете, какое это счастье! – глаза Анны Сергеевны светились каким-то нечеловеческим светом. Николая Александровича начал бить озноб. – Он что же её на голодном пайке держал? – понеслись по залу предательские шепотки. Чувствовалось, что однозначные настроения в зале становятся более сложными и запутанными. Ведущий словно проглотил язык и видимо искал подходящие слова, чтобы как-то продолжить заседание. – Извините, а Яков Валентинович не из нашего ведомства? – поинтересовался он и едва заметно покраснел. – Нет, не из вашего, – вызывающе ответила Анна. – Слава Богу, – обрадовался ведущий, почувствовав, как огромной величины камень свалился с его плеч. Николай Александрович проснулся в холодном поту. Такого всеобщего позора он не переживал со времён переворота 1993г. Он с опаской огляделся по сторонам. Сознание никак не могло привыкнуть к тому, что это был сон. Верный супруг на цыпочках прокрался в комнату жены и убедившись, что та крепко спит, вернулся в спальню. Страшный сон про супругу ещё больше укрепил его в симпатии к незнакомке, повстречавшейся ему на форуме. А что чем чёрт не шутит, может быть попробовать встретится с ней в реальной жизни, поболтать? Посоветоваться Николаю Александровичу было не с кем. Сын не поймёт, с друзьями опасно, потому что у них с женой общие знакомые. Одним словом, так он промучился всю ночь, а наутро зашёл в Интернет и предложил «Алине» встречу. На удивление Николая Александровича она тут же согласилась. Когда вечером господин Рогов вернулся с работы, то застал жену в хлопотах. Похоже, что она опять собиралась на вечеринку к подругам. «Так даже лучше, – подумал про себя верный супруг. – Не нужно будет ничего выдумывать». – Представляешь, – торжественно светилась супруга, – девчонки опять меня пригласили в кафе. Буду только поздно вечером. Не скучай, – и она шлёпнула мужа по носу. – Хорошие у тебя подруги! – оптимистично заметил Николай Александрович. – Что и даже ничего не скажешь по этому поводу? – удивилась Анюта. – А что я должен сказать? Я искренне восхищаюсь твоими подругами, которые приводят тебя в такой невообразимый трепет. Дома ты большим делом скучаешь… Анюта несколько смутилась, но не перестала излучать потоки света. – Тоже сходил бы куда-нибудь, развеялся. А то сидишь сиднем, – нисколько не удивительно, что счастливые женщины помимо света излучают абсолютное добро по отношению ко всем людям, даже к своим собственным мужьям. – Приглашаешь пойти вместе с тобой? – пошутил супруг. – Нет, что ты, – испугалась жена, – у нас ведь девичник! Мужчинам вход строго воспрещён. – Ах, вот как, – в поведении Анюты Николай Александрович почувствовал что-то неладное. Слишком неестественно она реагировала на привычные вопросы и колкости. Однако, в преддверие будущей встречи с незнакомкой, верный супруг решил, что не имеет права подозревать любимого человека. – Странный ты какой-то сегодня! – удивлённо заметила жена. – Не ругаешься, не ворчишь, ведёшь себя, как подобает. Уж не влюбился ли? Николая Александровича словно ударило молнией. Анюта была первым человеком, кто сказал ему всю правду в глаза. Он действительно не просто увлёкся незнакомкой, а влюбился в неё или точнее сказать в её виртуальный образ. Сам себе он боялся в этом признаться, но когда эта фраза прозвучала из уст его собственной жены, то ранила его в самое сердце. – Что молчишь, угадала? – перешла в контрнаступление жена. При этом она продолжала гладить юбку. Голова её сплошь была усыпана бигудями. – Не говори глупостей, Анюта. Кстати, не выключай утюг, я тоже хотел немного подгладить рубашку. – Только рубашку? – посмеивалась жена. – Ты что же в этих штанах собираешься идти на свидание? – Анюта перестань, брось свои глупые шутки. Сама-то небось тоже не в кафе идёшь… – Что? – возмутилась супруга. – Вот сам и гладь себе рубашку, хотела искренне помочь человеку, а он… Вечно ты всё испортишь своей подозрительностью. Вконец рассорившиеся супруги разошлись по разным комнатам. Причём, оба были искренне убеждены, что вторая половина врёт и явно куда-то собирается идти сегодня вечером. Муж тайком несколько раз выглядывал, не ушла ли жена. И как только та, одев свои шпильки, накинула сумочку через плечо и вышла за дверь, он тут же следом отыскал свои лучшие лакированные башмаки и был таков. Антон только раскрыл рот от удивления, но ничего сказать так и не смог. Когда Николай Александрович подходил к месту встречи, он искал взглядом женщину с красной сумочкой, на высоких каблуках и в светлой юбке. Она должна была стоять у фонтана. Так они договорились во время последней переписки. Девушка должна была быть блондинкой. О возрасте, разумеется, верный супруг ничего не спросил. Не удобно, да и не думал он ни о чём таком. Пообщаемся, а там видно будет. Как масть пойдёт. У фонтана (как это обычно бывает) никого не оказалось. Девушка, разумеется, опаздывала. Николай Александрович деловито начал переминаться с ноги на ногу. Со стороны это смотрелось очень смешно, потому что фигура у него была весьма неказистая, а гантели он так и не купил. Вдруг на противоположной стороне тротуара он увидел свою жену… Холодок пробежал по всему телу верного супруга. Что же делать? Бежать? Николай Александрович попытался успокоиться и сделав задумчивый вид заложил руки за спину и пошёл твёрдой походкой как ни в чём не бывало. В следующий раз, когда он посмотрел в сторону жены, то понял, что та тоже его заметила. Видимо, Анюта от неожиданности не успела сориентироваться и принять решение, поэтому по-прежнему шла ему навстречу. – Ищешь своих приятельниц? – поинтересовался муж, когда они поравнялись и оказались друг напротив друга. – Да, знаешь ли, должны с минуты на минуту подойти, – взволнованно ответила жена, стараясь спрятаться за его спину. – А ты что здесь делаешь? – Я? Жду приятеля. Решили выпить пива раз уж у меня свободный вечер сегодня. – Надо же, – напряжённо заметила жена. – Быстро ты сориентировался с приятелем. «Хорошо, что она меня не знает, – подумал верный супруг, – а то вышел бы величайший скандал. В крайнем случае, просто не подойду и всё». Между тем жена с тревогой выглядывала из-за плеча своего мужа и как-то совершенно неожиданно стала льнуть к нему всем телом. Николай Александрович явно не ждал таких трогательных чувств от супруги, и начал с удивлением её рассматривать, и совершенно неожиданно обнаружил все те приметы, которые должны были принадлежать «Алине». Сегодня его вторично словно насквозь прошило электрическим разрядом. Он ещё раз с недоумением изучил все детали. Не было сомнений, что это она, потому что больше вокруг девушек с такими приметами не наблюдалось. «Вот шалава! – выругался про себя верный супруг. Однако, внешне он оставался спокойным. – Всё-таки я был прав: единственная женщина, которая может меня завести, моя жена, Анюта». Николай Александрович расслабился, осознав, что ему больше ничего не грозит. Но напряжённость супруги возрастала с каждой минутой. – Слушай, может, пойдём домой? – не выдержала она. – Мои что-то не идут, да и твоего собутыльника не видать. Завтра ведь рано вставать на работу. – Куда это вы засобирались, «Алина»? – несколько изменившимся голосом спросил Николай Александрович. – Разве вы не меня искали в этот томный вечер? Анна Сергеевна вся напряглась и моментально поняла весь умопомрачительный конфуз сложившийся ситуации. Это надо же познакомиться в Интернете со своим мужем! Расскажи кому – не поверят. Поток нервного хохота вырвался из её груди. – Привет, «Алекс»! Ну ты даёшь…И что мы теперь будем делать? – «Алина» смотрела на «Алекса» преданными глазами. – А что у нас там по плану, кафе? – поинтересовался новоиспечённый кавалер. – С тобой хоть на край света, дорогой. Супруги, так изобретательно изменившие друг другу, взялись за руки и направились к ближайшему ресторану, чтобы отметить это величайшее событие в их долгой и безоблачной семейной жизни. 12-13.07.2008г. 19:49 14/07
От Переделкин
1
Готфил размеренным шагом двигался по коридору в сторону огромного зала на открытое заседание конгресса по поводу прибытия представителей иных цивилизаций. Рядом с высокопоставленным начальником семенила великолепная Виолетта, то и дело стараясь привлечь к себе рассеянное внимание шефа. Однако тот был настолько увлечён поклонами в сторону знакомых конгрессменов и высоких чинов, что Виолетте приходилось время от времени дёргать его за рукав. – Айрон Галактикович, вы ещё не распорядились по поводу острова Свободы. – Всё в рабочем порядке, дорогая, – кланялся Готфил почтенным господам и мило улыбался, словно собираясь подарить каждому по меньшей мере полкоролевства или даже целый остров в открытом океане. – А как же затянувшаяся война в Кондоре? Оттуда поступают противоречивые сообщения… – Как!? – гаркнул шеф и посмотрел на Виолетту как будто впервые. – Они что не понимают, что у нас событие планетарного масштаба? Прекратить финансирование… – Айрон Галактикович, но понимаете… командор лично просил вас выйти сегодня на спутниковую связь со штабом. У них сложилось крайне тяжёлое положение, не хватает людей и боеприпасов… – Я что, неясно выразился? – грубо оборвал секретаря Готфил, изображая ужасающую гримасу на лице. – Больше ни копейки не получат из нашего фонда! Так и передайте… Сукины дети! Не навоевались за тысячи лет. – Простите? – Так и передайте командору. Конфликт в Кондоре исчерпан. Пусть возвращаются домой… – Хорошо, я передам по экстренной связи, – и Виолетта что-то быстро наговорила в маленький микрофон, который элегантно украшал её вечернее платье с глубоким декольте с обеих сторон. – Вы бы хоть одевались поприличней, – едко заметил шеф, пристально разглядывая подчинённую с ног до головы. Надо честно признаться, что излишней скромностью в одежде она никогда не отличалась. – Вы что же и к встрече инопланетян предстанете в таком ужасающем виде? – Нет, что вы, я обязательно одену паранжу! – съязвила Виолетта и недовольно поморщилась, поправляя вырез на платье, который открывал великолепную грудь молодой и привлекательной женщины. – Чёрт с вами, делайте что хотите, – смутился Готфил и вновь зашагал уверенной походкой начальника департамента, звание которого он носил с честью и достоинством уже много лет. В зале заседания конгресса царил невообразимый хаос, какой бывает на больших ярмарках или массовых гуляниях, посвящённых какому-нибудь знаменательному событию. Конгрессмены ходили по рядам, размахивали руками, что-то доказывая друг другу, отчего стоял невыносимый гвалт, поэтому даже на близком расстоянии приходилось разговаривать на повышенных тонах, по нескольку раз переспрашивая одну и ту же фразу. Только один конгрессмен сидел удручённо и не стремился к общению. Гоотфил тут же узнал в нём старого приятеля Билла. – Постой, – без предисловий вступил в разговор начальник департамента, – дай-ка я угадаю, от тебя ушла очередная жена… – Точно, – буркнул долговязый конгрессмен и неохотно протянул Готфилу руку. – Представляешь, я выполнил все её обещания: купил дом, подарил фармацевтическую фирму, рассчитался со всеми её долгами… – Вот именно, – усмехнулся шеф и сверху вниз посмотрел на старого приятеля. – Я бы ни за что не выбрал тебя президентом. – Это ещё почему? – механически поинтересовался Билл. – Разве государственный муж выполняет все предвыборные обещания? Он же враз разбазарит казну! – Мне не до шуток… – А какие могут быть шутки? Не сегодня-завтра инопланетяне прилетят, а ты всё не можешь уяснить, что женщине нельзя давать всё и сразу. Небось, опять молодая красавица с идеальными формами и полным отсутствием мозгов? Впрочем, судя по всему, с мозгами у неё полный порядок… – Слушай, Готфил, шёл бы ты… – Ладно, не кипятись. Найди себе кого-нибудь понадёжнее. Вот хотя бы мою секретаршу, – и начальник департамента по-отечески приобнял свою подчинённую. – Пойдёшь замуж за Билла, красавица? – Айрон Галактикович, опять вы со своими шуточками. А у меня, между прочим, есть жених. – Инопланетянин? – Землянин, – наигранно улыбнулась Виолетта и осторожно выбралась из объятий шефа. – Извините, мне пора возвращаться в офис. Конгрессмены продолжали прибывать в зал заседания. Автоматика почувствовав прилив народа включила вторую половину кондиционеров. На потолке засветилась звёздная карта Галактики. По мониторам пошли ознакомительные ролики без звука. В них субтитрами рассказывалось о торжественном моменте, когда удалось получить радиограмму о прибытии представителей иных цивилизаций. Оказалось, что объединённое человечество уже давным-давно осваивает космос, и даже имеет правительство, которое занимается урегулированием межпланетных отношений. В обращении инопланетян жителям планеты Дельта предлагалось вступить в коалицию и прислать своего представителя в парламент. Также намечался обмен опытом и ознакомительные экскурсии по наиболее ярким местам. Готфил поглаживал свою бородку и временами рассеяно поглядывал на экран. Он уже устроился на своём месте, успев перекинуться парою фраз со всеми знакомыми. Начальник департамента отчётливо ощущал приближение Новой Эры. И вместе с тем чувствовал величайшую сопричастность текущему моменту, т.е. неоценимость собственного вклада в дело межпланетного контакта. Временами он даже ловил себя на мысли, что видит свою фамилию в будущих учебниках истории и скромный профиль человека, творящего новую небывалую доселе политику Дельты. За этими фантазиями Готфил даже не заметил, как рядом с ним подсел респектабельный господин в тёмных очках. – Ещё не началось? – с трудом сдерживая зевоту, поинтересовался он. – Нет-нет, ещё десять минут, – встрепенулся Готфил и смерил незнакомца оценивающим взглядом. – Будем знакомы. Меня зовут Рамке, – протянул широченную ладонь господин в тёмных очках. – Очень приятно, Готфил, начальник департамента… – Я в курсе, – кивнул господин в очках. – Мне уже сообщили обо всех конгрессменах. – Что? – искренне удивился Готфил. – Недеюсь, это милая шутка? Сам иной раз люблю разыграть, знаете ли… – Ни в коем случае. Всё очень даже серьёзно, – наклонился Рамке, перейдя на шёпот, – я, как это правильно будет по-вашему, независимый наблюдатель… Начальник департамента продолжал смотреть на незнакомца непонимающими глазами. Однако, в словах господина в тёмных очках иронии не угадывалось. – Считайте, что я инопланетный представитель на Дельте, – резюмировал Рамке и элегантно поправил галстук. – Вы? А кого же мы тогда… – Не спешите, я всего лишь наблюдатель. Официальные представители объединённого правительства прибудут, как и было оговорено в радиограмме, – продолжал склоняться над ухом Готфила таинственный незнакомец. – Не разыгрываете? – с сомнением спросил начальник департамента. – Вот мой электронный паспорт, – и Рамке протянул Готфилу нечто напоминающее маленькую дискету. – Да нет, что вы, я верю, – краснея и не понимая, что делать с таким документом, вежливо отодвинул руку незнакомца начальник департамента. – Вот и славно! – обрадовался Рамке и спрятал паспорт в карман. 2 В человеке одновременно уживаются две совершенно антагонистические противоположности. Одна богоугодная, смиренная, почти мазахическая сущность, которая любое издевательство над собой принимает как должное и готова снести всё самое худшее до скончания мира. Другая же напротив – бунтарская, извечно ищущая справедливости, не щадящая ни врагов, ни друзей, презирающая покой и смирение. И вот между двумя этими крайними проявлениями дрейфует обычный человек в своей повседневной жизни, будь он конгрессмен или дамский угодник. Рамке, частенько размышляя над подобными вопросами, почему-то никак не мог отнести себя ни к пессимистам, ни к оптимистам. Он вообще мыслил себя вне каких-либо схем и догм. Всякий раз, сталкиваясь с новым утверждением по поводу жизни, Рамке принимал диаметрально противоположную точку зрения и старался самому себе доказать (а если была необходимость, то и окружающим), что в этом высказывании ровным счётом ничего нет, как будто если бы оно вдруг оказалось правдивым, то моментально разрушило всю стройную картину мира. Ему справедливо казалось, что любое высказывание о природном явлении не может нести в себе полное представление об его сущности. Даже на конгресс Рамке поехал именно по этой причине. Внимательно выслушав доклад исследовательской галактической группы о культурной и технической составляющей человечества Дельты, он сразу же вспылил и начал спорить, упрекая учёных в невнимательности и допущении серьёзных системных ошибок, приведших в итоге к легкомысленным выводам. Мол, поверхностное изучение внутренних противоречий и законов развития данного конкретного общества обедняет галактическую науку в целом. Словом, разругавшись в пух и прах со своими соплеменниками, Рамке решил прибыть на Дельту в качестве полномочного представителя Галактики, и сам во всём разобраться. – Вы будете выступать в конгрессе? – поинтересовался Готфил, почувствовав, что инопланетный гость несколько ушёл в себя. – Разумеется, если потребуется, – пояснил Рамке, вспомнив о существовании своего соседа, о котором он почти забыл после короткого знакомства. – И что Вас привело к нам в качестве наблюдателя? Неужели будете контролировать расходные сметы? – Сметы? – удивился Рамке и попытался найти аналог этому слову в своём языке. – Нет, сметы меня не интересуют, можете быть спокойны. Разве что конфликт в Кондоре… – Что вы, что вы! – забеспокоился Готфил, почувствовав, что разговор перетекает в его зону ответственности. – Конфликт в Кондоре улажен. – Специально к приезду комиссии? – уточнил Рамке, сделав гримасу на лице, очень напоминающую улыбку. – Разумеется, это совпадение. Просто конфликт себя исчерпал… – И не требует дальнейшего финансирования? Готфил не нашёлся чем ответить на очень меткое замечание инопланетянина и замолчал, вытирая губы носовым платком. – Мои коллеги уверены, что вы затеяли этот конфликт исключительно из корыстных целей, но я полагаю, что вами двигала не только корысть, но и тщеславие. Хотя, в конце концов, это ваше дело, мы не собираемся вмешиваться в ваши внутренние дела. – Очень надеюсь, – смущаясь, ответил Готфил и начал с беспокойством теребить бумажную салфетку. Страшно было предположить об осведомлённости инопланетян, если даже этому представителю всё в подробностях известно относительно Кондора. В этот момент совершенно неожиданно началось собрание. В центре возле трибуны появился ведущий, и сразу же в зале воцарилась рабочая атмосфера: зал погрузился в тонкий фосфорический свет, исходящий откуда-то с потолка. В середине зала вспыхнуло конусообразное свечение, внутри которого началось действие, а точнее был дан краткий экскурс в историю контакта и обзорный доклад о достижениях в области науки и культуры. Некоторые вещи, сказанные в докладе, удивили даже самого Готфила, как оказалось, многие научные достижения каким-то странным образом прошли мимо него. Рамке несколько раз оглядывался на шефа и улыбался какой-то нехорошей саркастической улыбкой. – Что-то не так? – не выдержал Айрон Галактикович, в очередной раз поймав пристальный взгляд инопланетянина. – Удивляюсь пафосу вашего докладчика. Насколько мне известно, вами ещё не вполне изучены свойства антигравитации. Стоит ли ставить себе в актив научные разработки в этой области? Тем более, что вы даже понятия не имеете о практическом использовании данного открытия. – Что верно, то верно. Знаете ли, у нас принято иной раз для галочки… – Я наслышан, но не верил в это до последней минуты. Мимолётное чувство стыда за всё прогрессивное человечество на мгновение охватило сложную и противоречивую натуру Айрона Галактиковича, и он обильно покраснел. На висках выступили капельки пота, которые шеф попытался смахнуть бумажной салфеткой. – Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем устраивается весь этот спектакль. Вы собираетесь разыграть тендер, кому достанется счастливый билет принимать комиссию? – не дал опомниться Готфилу Рамке. – Да, но что в этом плохого? Попутно счастливчику достанется часть казны из международного фонда космонавтики, а это деньги, поверьте, немалые… – Вот именно! Сбываются самые худшие предположения наших учёных. – Вы опять хотите нас в чём-то уличить? – Айрон Галактикович неприлично порозовел. – Нет, просто вы даже не удосужились уточнить главную цель нашего визита. – И какова цель? – округлил глаза шеф. – Женщины. – Не понял, – Айрон Галактикович пребывал в состоянии крайнего возбуждения, потому что каким-то шестым чувством понимал, что ему выпал счастливый билет в качестве этого странного наблюдателя. – Что же тут непонятного? Нас заинтересовала женская половина планеты Дельта. Учёные полагают, что она уникальна. Не хочу вас огорчать, но нас совершенно не интересуют ваши достижения в области науки и техники…Как правило, развитие подобных областей на провинциальных планетах идёт по схожему сценарию. – Ах, вот оно что! – обрадовался Готфил и закатил глаза. – А как же обмен опытом и представитель в галактическое правительство? – О! Это остаётся в силе, – развёл руками Рамке. – Мы как раз планировали взять женщину…Очень символично, если она будет с вашей планеты. Понимаете, у нас имеется некоторое засилье мужчин в парламенте, что начинает смущать феминистически настроенную часть женского общества, которая то и дело угрожает нам импичментом. – Айрон Галактикович, – раздался голос секретарши прямо за спиной у шефа, – вас вызывают по спутниковой связи из Кондора. – Что?! – громче необходимого воскликнул Готфил, чем обратил в свою сторону массу недоброжелательных взглядов коллег, которые были поглощены происходящим в центре зала. – Это командор, – пояснила Виолетта. – К чёрту! – выругался шеф. – Имейте совесть, у нас собрание… – Но это срочно… – не унималась Виолетта. Вдруг неожиданно инопланетянин выхватил из рук секретарши трубку и, нажав команду отбой, достаточно спокойно сказал: – Послушайте, а ведь вы как раз то, что нужно. Готфил не понимая, бросал взгляд то на Рамке, то на свою подопечную, которая находилась в некотором шоке от действий незнакомца. Ещё никто прежде не позволял себе так вольно обходиться с посланиями из Кондора, даже сам Айрон Галактикович. – Я имею в виду Вашу секретаршу, – пояснил Рамке. – Она нам подходит. – Виолетта? – изумился шеф и почесал свой лысый затылок. – Но с какой стати? Мы подготовили для вас целый список, сплошь состоящий из достойнейших кандидатов… – Я ничего не имею против вашего списка, но нам нужна Виолетта. – Да с какой стати я должен отдавать вам своего ценнейшего сотрудника? – начал выходить из себя шеф. – Виолетта к вашему сведению даже не имеет высшего образования. – Постойте-постойте, – секретарша кокетливо поправила вырез на платье, – я так понимаю, что моим мнением вы даже не поинтересовались? Так вот имейте в виду, уважаемый незнакомец, место работы я менять не намерена. – Вот как? – ахнул Рамке и с удовольствием что-то отметил у себя в небольшом карманном компьютере. – Ваше решение не изменится, даже если вы узнаете о размере жалования и должности, которые мы вам хотим предложить? – Абсолютно! – с непоколебимой уверенностью заявила Виолетта и с достоинством посмотрела на шефа, который разрывался между фразами «ну и дура!» и «огромное спасибо за преданность». Впрочем, ни того, ни другого ему сказать так и не удалось, потому что Рамке победно нажал какие-то кнопки у себя на компьютере, быстро распрощался и со словами «ждите нас в условленное время» стремительно удалился из зала. Молчаливая пауза ещё долго висела над высоким собранием. Готфил только сейчас заметил, что за перепалкой с инопланетным представителем уже следит весь конгресс. Прожектора были направлены в его сторону, а платье неотразимой Виолетты переливалось перламутровыми красками. Немного прейдя в себя, владелица шикарного ожерелья, которое как нельзя кстати подходило к её платью, подумала, что решительных действий ждут именно от неё, и не долго думая спросила: – А какую такую работу хотел мне предложить этот господин? – Рамке, полномочный представитель инопланетян, хотел предложить вам место в парламенте Галактики, – с раскатистым эхом на весь зал ответил Готфил. Виолетта услышала слова своего шефа как будто откуда-то сверху. В какой-то миг она ощутила, что стоит на ватных ногах, потом ещё раз обвела взглядом переполненный зал конгресса, сдержанно улыбнулась почтенной публике, закрыла глаза и рухнула в обморок. 13 Октября 2008г. 18:30 23/10
От Переделкин
Обратный отсчёт
Лис быстро семенила на тонких каблучках по мостовой. В руках у неё были какие-то коробки и пакеты, а через плечо свисала дамская сумочка. Чувствовалось, что субботний шопинг ей удался! Я уже давно заметил изящный силуэт Лис и, закурив трубку, любовался ею с балкона. В этой очаровательной женщине таились все загадки мира, и ни на одну из них не находилось простых ответов. Открыв мою дверь своим ключом, Лис быстренько разбросала коробки и пакеты по углам, причём так, что царящий в доме беспорядок несколько не усилился, а напротив стал менее заметным и, не успев отдышаться, словно вихрь ворвалась в мою комнату: – Представляешь, совсем забыла тебе сказать… – в её неотразимых глазах царило самое настоящее утро. – Шеф обнаружил новую цивилизацию. Говорит, есть на что посмотреть. Едешь со мной? – Сегодня же выходной! – взмолился я. – Ну и что? Ты же знаешь нашего шефа, он же ведь легко отправит туда какую-нибудь другую исследовательскую группу. Григ, ну я тебя очень прошу, поедем, а? – и Лис улыбнулась так пронзительно и проникновенно, что ей уже никак нельзя было отказать. – Неужели ты думаешь, что меня ещё чем-то можно удивить? – буркнул я, однако, отложил трубку в сторону и пошёл собираться. На улице стояла страшная жара. Раскалённый асфальт буквально расплавлял подошвы. Попав из-под прохлады кондиционеров в такую клоаку, я сразу же пожалел, что так быстро согласился на предложение Лис. Но не отпускать же её одну на край света? Тяжело дыша, я добрался до стоянки, где мы вчера оставили наш «летучий голландец» и подогнал его прямо к подъезду. Через несколько минут воздух в кабине охладился, и я с облегчением вздохнул. Теперь только бы в открытой шефом цивилизации всё нормально сложилось с погодой. В зале ожидания отправления в межпланетные миры было столько народу, что так и хотелось сделать какую-нибудь мою фирменную шалость. Однако, Лис так внимательно следила за мной, пресекая любые попытки, что мы благополучно добрались до места назначения. Я с облегчением плюхнулся в уютное кресло и начал вращаться по часовой стрелке, размышляя о предстоящей поездке. Судя по координатам, это был совершенно неизведанный ранее периферийный уголок Галактики. Мне даже в голову не приходило, с какими трудностями мы можем столкнуться на краю света в прямом смысле этого слова. – А может, не полетим никуда? – ещё раз безнадежно предложил я. – Ты вообще имеешь представление, что нас там ждёт? – Шеф сказал, что всё будет в порядке. Планета вполне пригодная для жизни. Не пропадём. Твоя рука выполнила несколько вольных движений, и потом совершенно неожиданно сорвалась на кнопку «старт». Начался обратный отсчёт… Совершенно неожиданно, мы очутились в самом центре города, взявшись за руки и сидя на какой-то старой ржавой трубе. Никак не могу привыкнуть к этим новомодным перемещениям. Никаких тебе звездолётов и ракет. Раз, два и готово! Даже не успеваешь перестроиться на новый лад. В прежних путешествиях был какой-то особый шарм и поэзия. Экспедиция готовилась задолго до отбытия. Рассчитывался оптимальный маршрут полёта, изучались звёздные карты, а сейчас… от былой романтики практически не осталось и следа. Поездки совершаются на сон грядущий и даже перед обедом. Придя в себя после скачка, мы огляделись и обнаружили, что город живёт своей жизнь. Мимо нас спешили пешеходы, хотя автомобилей нигде не было видно. – Интересно, неужели они ходят на работу пешком? – поинтересовалась у меня Лис. – Кстати, нам бы не помешал местный разговорник. Надеюсь, ты не разговариваешь на их диалекте? Я в растерянности пожал плечами и начал вслушиваться в разговор двух дамочек, активно размахивающих руками возле фонтанов. Чем больше я вслушивался в их речь, тем больше удивлялся. Женщины, вне всякого сомнения, говорили на чистейшем межгалактическом эсперанто. Кто бы мог подумать? Моментально осознав этот благоприятнейший для нас факт, мы подскочили к первому попавшемуся прохожему и решили взять у него интервью. Лис изобразила улыбку репортёра, а я достал из кармана портативную видеокамеру. – Извините, не подскажете ли вы нам, что это за планета? – доброжелательно улыбнулась Лис и придвинула микрофон как можно ближе к источнику звука, чем вне сомнения напугала случайную прохожую. Девушка не без интереса посмотрела на нас большими изумрудными глазами, потом, видимо решив, что вести себя нужно как можно более непринуждённо, расслабилась и заговорила: – Эта самая любимая планета. Здесь всё замечательно и бесподобно! – А вы сейчас, наверное, спешите на работу? – стараясь быть как можно более естественной поинтересовалась Лис. Однако, вместо ответа девушка неожиданно скорчила такую мучительную гримасу на лице, что нам в какой-то момент даже расхотелось брать интервью. – Неужели вам так не нравится Ваша работа? – не смотря ни на что, продолжала своё контрнаступление Лис. – Что вы, как раз наоборот! Работа, если сказать по секрету, – девушка перешла на шёпот, – мне очень нравится, но ведь это же ужасно, когда работа тебе по душе. На неё приходится ходить! Знаете, есть такие счастливые люди, которые вообще не ходят на работу. – И на какие же средства они живут? – почувствовав, что интервью начинает получаться, поспешила спросить Лис. – Вы как будто с луны свалились! – удивилась случайная прохожая. – Так эти люди самые богатые в мире! А я вот не могу без работы, и за это у меня каждый месяц высчитывают огромные суммы с моего личного счёта. Час пребывания наедине с любимым занятием обходится мне недёшево. У вас случайно нет знакомых в комитете по защите производителей? Я, нахмурив брови, с пониманием и сожалением покачал головой. Однако Лис не давала незнакомке опомниться: – Так вы хотите сказать, что людям платят за то, что они не ходят на работу? – Вы, видимо, и вправду не местные, – вздохнула инопланетянка. – Знаете, сколько платят талантливым учёным за то, что они не изобретают ядерное оружие и не исследуют космос? Эти цифры исчисляются миллионами. Извините, – девушка немного расстроилась, – я боюсь, что интервью тоже будет приравнено к рабочему времени, и мне придётся заплатить неустойку. Наша случайная прохожая быстро распрощалась и перешла на другую сторону улицы. После этого короткого, но очень поучительного разговора, мне стало казаться, что здесь люди только и делают, что убивают время на улице, ведь ходьба никак не может быть причислена к какому-то виду работ. – Какой замечательный мир! – не без основания воодушевилась Лис. – И мужчины здесь, наверное, такие заботливые. Сидят дома, занимаются детьми, ходят по магазинам… Я не стал её переубеждать, а только скептически ухмыльнулся в ответ, на что Лис тут же отреагировала: – Не веришь? Давай поинтересуемся хотя бы вот у этого молодого человека. К нашему величайшему удивлению, молодой человек всё-таки согласился, хотя в каждом его жесте чувствовалось, что он не испытывает особого желания разговаривать. Впрочем, кто из мужчин мог отказать очаровательной Лис? В моём понимании это вообще казалось утопией… – Вы женаты? – тут же с места в карьер взяла новоиспеченная корреспондентка. – Да, правда, совсем недавно, – как-то излишне смутился незнакомец. – И какие обязанности ложатся на ваши мужские плечи в семье? – Трудно сказать. Понимаете, мы живём только второй год. Не успели друг к другу присмотреться. Моя жена живёт в своём доме, а я – в своём. Иногда мы встречаемся. В глазах Лис читалось искреннее изумление: – Неужели Вы не ведёте никакого совместного хозяйства? – Понимаете, совместное хозяйство и сожительство приравнивается к работе, и за это приходится платить большой налог. Поэтому порознь жить выгоднее, да и удобней. У каждого ведь своё отсутствие интересов. Мне вот неинтересно выращивать цветы, а жене водить машину. Впрочем, водить машину – тоже работа, и это не каждый чудак себе может позволить. Слишком бьёт по карману. – А как же дети? – О, дети у нас уже есть! У моей жены двое, и у меня – один. Мне кажется, что они счастливы. – Понятно, понятно… Сейчас Вы скажете, что общение с детьми – это работа… – Лис в сердцах убрала микрофон в карман и печально зашагала по мостовой. – Это какое-то неидеальное общество! Я знаю, что если Лис расстроилась, то её успокаивать бесполезно. К тому же от досады не очень-то задумываясь, она нажала кнопку «возвращение». Хорошо, что я как раз оказался где-то по близости, и поэтому мне тоже удалось вернуться назад вместе с Лис. Нас несколько раз подбросило в воздух, а потом вдавило в спинки кресел. – Не понравилось? – с ехидством поинтересовался я, как только мы обрели привычную тяжесть. – Ужасно! Никакой гармонии. И потом, я всегда подозревала, что мужчины везде одинаковы. – А я вот одного не уяснил, кто же за них за всех работает? – Понятия не имею. Хорошо, что я сегодня успела пройтись по магазинам, а то после такой поездки было бы совсем тоскливо… Ну что, ты готов к оценке моих новых нарядов? В этот момент в комнату для полётов вошёл шеф. Его улыбающееся лицо говорило о том, что пора сдавать отчёт о проделанной работе, и мы, печально переглянувшись, одновременно застрекотали клавишами на портативных компьютерах. Потом до Лис вдруг что-то дошло, она хлопнула себя по голове и воскликнула: – Постойте, так ведь сегодня же выходной! – А я не знаю, что вы тут делаете, – пожал плечами шеф. – Я никого не вызывал. Домой ехали молча. Я уже давно понял, что эта поездка была целиком и полностью инициативой Лис. Извечное женское любопытство, а по телевизору сегодня был футбол, отборочный матч чемпионата мира. В расстроенных чувствах я оставил «летучего голландца» у подъезда и даже не попытался отогнать его на стоянку. Возле самых дверей Лис вдруг остановилась и хитро посмотрела мне прямо в глаза: – А за футбол не переживай, я записала его на видео. Вот оценишь мой новый гардероб и сразу включай! Да, чуть не забыла, в холодильнике твоё любимое пиво и фисташки… 04.11.2008г. 07:54 12/11
От Переделкин
Дневник Елизаветы
Тот день я, наверное, запомню на всю жизнь. Никогда прежде я и не задумывалась о том, как быстро можно потерять свой дом. Жила на всём готовом, не ценила уют и не замечала, как летит время, гоняясь по комнатам за какими-то нелепыми призраками. Мне было весело и легко с этой большой кошечкой с зелёными глазами, которая то и дело дёргала клубки за нитку. Я подыгрывала ей, и за примерное поведение получала деликатесы и похвалу. Но однажды поздним вечером пришёл высокий и страшный кот, взял меня в охапку и унёс. Вот так без всяких объяснений и переговоров. И где была эта изумительная кошечка с зелёными глазами, которая ещё с утра поила меня молоком? От страха я несколько раз пописала ему на грудь, долго переживала, как бы мне всё это не вышло боком, но громила принёс меня в большой невкусно пахнущий дом и что-то прогудев, поставил на пол. Так началась моя новая жизнь. К чужим запахам я быстро начала привыкать. Кошка ко всему привыкает, тем более, что это оказалось не самым сложным из всего того, что ожидало меня впереди. А началось всё с рукоплесканий, охов и вздохов всего кошачьего семейства. Они ходили вокруг меня, тянулись, чтобы погладить, потрепать за ушко… Когда эти незнакомцы прикасались ко мне я вдруг поняла, что привыкла к её рукам, что мне нравилось, свернувшись клубком, дремать на её коленях, засыпать в её ногах, забравшись под одеяло. И почему я раньше не понимала, как это было здорово и хорошо, считала своё блаженство чем-то обыденным. Теперь, когда меня окружают чужие, я начинаю понимать, что потеряла. Первую ночь я провела в углу под диваном. Это место показалось мне наиболее безопасным. Отсюда я могла контролировать практически всю территорию. В целом ночь прошла хорошо, если не считать того факта, что в другом конце комнаты прошмыгнуло какое-то мелкое и писклявое существо. В домовых я не верю, всё это бабушкины сказки. Но как только я его увидела, у меня всё внутри словно напружинилось. Я едва сдержалась, чтобы не броситься за ним вслед. Никогда прежде не замечала за собой таких хищных повадок. Наверно, взрослею. Утром ко мне кто-то заглянул и, с улыбкой схватив меня за хвост, начал тянуть к себе. Я страшно сопротивлялась. Думала, что пришёл конец. Никто и никогда прежде так со мной не поступал, все обращались исключительно по имени. Да, кстати, меня зовут Елизавета. Даже унизительное «кис-кис-кис» в нашем доме можно было услышать только от немногочисленных гостей, которые возможно просто не знали моего имени. Когда наконец он справился со мной и вытащил из под дивана я увидела его светлые голубые глаза и он без зазрения совести начал осыпать меня поцелуями, приговаривая: – Мама, я его любу, любу! Кого именно имел в виду этот достопочтенный кот, оставалось загадкой. Однако, после подобной экзекуции у меня болели все бока и шея. Крепкие дружеские объятья, по всей видимости, не прошли для меня бесследно. После этого кошмара я долгое время пряталась от своего страстного любовника под диваном. Впрочем, это не всегда у меня получалось, и тогда экзекуция повторялась вновь и вновь, отнимая у меня все силы. Я начала панически бояться даже приближения его шагов. Если он проходил мимо, не обратив внимания, я была на седьмом небе от счастья. Однажды вечером, когда все были в сборе, между хозяевами дома произошёл странный разговор. Грузный господин со свисающим из штанов животом долго возмущался по поводу того, что какой-то кот совершенно не ловит мышей. Вслушиваясь в громкие реплики хозяев, я вдруг вспомнила, как о подобных особях рассказывала мне мама. Надо же! А у меня с этими последними событиями всё совершенно вылетело из головы. На защиту неизвестного мне кота встала такая же полная тётка. У неё на лице красовалась омолаживающая маска, такой как раз хорошо пугать детей в пасмурную погоду. Она говорила, что кот живёт у них недавно, и ещё не привык к новой обстановке, что, мол, ему нужно дать время. Третий участник беседы, (которого я боялась больше всего) словно ничего не понимая, хлопал глазами и смотрел, то на тётку, то на господина. Казалось, что он вот-вот расплачется. Однако, тётка дала ему сосательную конфету и тот успокоился. Как мало нам нужно для счастья! Когда обитатели этого сумасшедшего дома разошлись спать, я всё ночь проворочалась с боку на бок. Мне хотелось постичь, почему представители кошачьей породы такие разные. Я долгое время внимательно себя рассматривала и отмечала, насколько я непохожа на пузатого громилу. Видимо, мне никогда не стать огромной и сильной, даже такой как тётушка. К тому же я совершенно не люблю сосательные конфеты. Оказалось, что в славном семействе, куда я таким неожиданным образом угодила, есть и четвёртый представитель. Им был старший сын пузатого господина от какой-то другой неведомой кошки. Громила сам проговорился об этом в довольно странной беседе с невидимым котом. Разговаривая, он постоянно держал возле уха небольшую пластмассовую штуковину. Надо сказать, что на меня это произвело колоссальное впечатление. С той самой минуты я даже начала верить в духов. Старший сын пузатого верзилы редко появлялся дома и со мной практически не контачил, лишь однажды по пути на кухню бросил на меня беглый взгляд, выпучил глаза и гаркнул: «кыш», после чего у меня пропал весь аппетит. Однако я моментально забыла о том инциденте, потому что в доме находился куда более серьёзный и ужасно влюбчивый враг. Но буквально спустя несколько дней, мне пришлось вновь вспомнить о четвёртом. Трое других представителей семейства как раз ушли в театр, а этот кот остался дома и устроил настоящий садом. Ничего более страшного я ещё в жизни не видела. Весь вечер, стараясь не вылезать из-под дивана, я слушала неимоверную канонаду и в ужасе наблюдала за мерцанием разноцветных ламп. Коты бегали за кошками, кошки – за котами. Стоял невыносимый гвалт и визг. И всё-таки однажды мне пришлось выбраться из укрытия, чтобы незаметно прошмыгнуть в комнату, где стояла моя коробочка с песком. На обратном пути меня подхватили чьи-то руки… Это был молодой кот, от него несло сильным перегаром и табаком. Он бесцеремонно перевернул меня на спину и начал разглядывать там, где нельзя. Я, наверное, готова была сгореть от стыда. Потом недобропорядочный господин заявил во всеуслышание, что я де не кот, а кошка. Реплика, похоже, предназначалась старшему сыну, который через какое-то время тоже подошёл ко мне и проделал ту же саму постыдную операцию. Усмехнувшись, покачал головой и сказал: – Ну что же, это в духе моих предков. – Может, усы ей подпалим? – достав зажигалку и прикуривая, ухмыльнулся молодой кот. – Да брось ты её, а то ещё малой осерчает, – махнул рукой старший сын. Однако, тот всё-таки поднёс зажигалку к моим усам. Страшная боль пронзила меня с головы до пят, огонь похоже обжёг мне нос. Я, что есть силы, рванулась в своё укрытие, поцарапав руку обидчику. – Вот сука! – крикнул он мне вдогонку, и сначала было ринулся вслед, но неожиданно его перехватила другая кошечка и увлекла за собой. Остаток вечера я провела, забившись в угол, и даже боялась подумать о чём-то большем. Поздним вечером вернулось славное семейство, и гости разошлись по домам, но на душе у меня оставалось смутное беспокойство. Нутро в комнату вошёл пузатый господин и позвал меня оскорбительным «кис-кис-кис». Долгое время я гордо не отзывалась, но в последствии всё же нехотя выбралась наружу, недовольно виляя хвостом. Громила беспардонно перевернул меня на спину и тоже начал что-то разглядывать. У меня даже сложилось ощущение, что теперь это станет хорошей доброй традицией, ведь буквально через пару минут то же самое со мной проделала тётушка и, покачав головой, спросила: – А может быть это всё же кастрированный кот? – Думай, что говоришь! – воскликнул толстяк. – Жалко Егорушку. Больно он к нему привязался. – Ничего, я найду другого кота, от которого проку будет побольше. Мыши у него перед самым носом бегают, а ему хоть бы хны, – с этими словами верзила взял меня за шкирку и вышвырнул за дверь. На улице уже начиналась зима. Бежать по свежевыпавшему снегу было как-то неловко и холодно. Я совершенно не знала, что делать дальше. Куда идти и зачем? Мне стало понятно, что я не умею в жизни главного: ловить мышей. Некоторое время я передвигалась большими прыжками, пока от безысходности и усталости не пробралась в первый попавшийся подъезд, забилась в угол и, свернувшись калачиком, уснула. Меня разбудило чьё-то осторожное прикосновение, как будто кто-то пощекотал меня за ухом. Открыв глаза, я с удивлением обнаружила перед собой зеленоглазую девушку, ту самую, у которой так сладко засыпала в ногах и с кем провела свои лучшие месяцы юности. Сначала я подумала, что это сон, и, закрыв глаза, тут же открыла их вновь, но светлое видение не исчезало. – Елизавета? – девушка провела рукой по моей холке, и по всему моему телу промчался упоительный трепет, а потом меня захлестнула тёплая волна неописуемой радости. Забыв обо всём на свете я как обезумевшая тёрлась о её руку, то и дело мурлыча непереводимые наречия. Жаль, что я до сих пор не научилась говорить, и не смогла высказать всё то, что накопилось в моей душе за эти долгие дни, но мне показалось, что зеленоглазая спасительница всё поняла без слов, она взяла меня на руки и тихо шепнула: – Ну что же, пойдём домой, моя королева. 11-12.11.2008г. 07:55 12/11
|
|||||||||||||||||||||||||||||||