По лестницам ползают ужи и бродят гориллы,
Да материализованные кем-то потусторонние крокодилы:
Малютки и крошки,
Электроугри, утюги,
Невпонарошку.

В снегах утопая, урчал вездеход,
Ныряя в сугробы дыхательной ваты,
Чихая утробно, как маленький зайчик,
Я гладил залысины добрых медведей,

В кокосовых пальмах торчащие пальцы
Читали стихи престарых поэтов…
То был монастырь, баобаб-заповедник,
Где
Я гладил головушки лысых медведей.
………………………………………………………………………..
Жираф грациозно кривлялся на шкафе,
Свечою летя в мировые пространства,
Кидая гвоздями Жестокие Буквы,
Он гладил животики милых медведей.

Жестокие Буквы летели в пространства,
Квадратным изгибом разгон набирая.
Параболический рок непостоянства.
Я гладил головочки старых медведей.

В бездонном колодце те буквы вонзились
В набитый живот, и, вкус оскверняя,
Тугие и чёрные, как архитектора груди,
Плодились.

Проклиная
Тот час, этот миг, когда кривоногая Буква
Кривливо себя возомнив вассалом Творцов
Среди навигаторов-слов,
Красных, жёлтых и синих, как клюква.
Мерзавку я гладил средь дряхлых медведей,
Слепцов, мудрецов, сидящих у пней.

……………………………………………………………………………………….

У клюквы морковь проросла,
На семена возлагая законы,
Снесённые ветром с далёких кластьбищ Аризоны,
Где живут носороги и прадеды прадедов Букв.
И времена…

Прочь, шельмы, засранцы-паскуды-медведи!
Не буду я вас больше гладить!
Я буду поливать семена!
Ри-ра-ри, ри-ра-ра...
Нечего ждать у моря погоды,
Пусть лето даёт бурные всходы!..