Запавшие клавиши в старом рояле,
Потёртый паркет под качалкою-креслом…
У бывшей актрисы, седой и печальной,
Всё лучшее – в прошлом. И голос надтреснут.

От света слепящих софитов, от грима,
Пергамент лица пожелтевший в морщинах,
А, помнится, с яркой, блистательной примы
Восторженных глаз не сводили мужчины.

Всё в прошлом: цветы, бенефисы, банкеты.
В годах растворились известность и слава.
В задумчивом скрипе дощечек паркетных
Ей чудится голос с вопросом о главном…

Ах, сколько ролей было сыграно… Много…
Характеров, судеб – играла, как пела.
И только одну, что дарована Богом,
Свою – не сыграла, увы. Не успела.

Духи с подзабытым названьем «Быть может»,
Афиши, портьера подобьем кулисы…
Так немо, так тихо… Один только дождик
Стучится в окно одинокой актрисы.