Вдруг за столиком моим присела Муза, появилась, как бы невзначай.
Говорит: «Налей чайку покрепче, на меня родимый - не серчай!»
Я за ручку тут же и схватился, стих решил о жизни сочинить,
Но она меня остановила: «Брось, милок, здесь сырость разводить».

Перестал я думать о безрадном, стали пить вино, какой там чай?
Всё-таки потом, не смог сдержаться, рассказал такое - мама, не скучай.
Плакала душа. Дрожали руки. Горюшко водою полилось.
За судьбу мне было, так обидно: закипела лавой моя злость!

Эх, судьба, за что мне жизнь сломала, без надежд оставила меня,
Я на бумаге душу излива, не дождусь своей кончины дня.
Опрокинув, ещё стаканчик, а потом как водится запел,
Пел я песню, как деревья гнулись, да ещё и как камыш шумел.


На рассвете был уже на речке, плюхнулся я в воду с головой,
Жизнь моя, всем, видимо до печки и вернулся в горести домой.
Муза, не простившись, вдруг исчезла. Выгнув спину, потянулся пёс.
Вновь тоска и грусть ко мне прилезли - эх, всплакнуть, да нету уже слёз,
Я горюшко залью, спасибо Богу, что есть ещё в бутылке "Кальвадос".


© Copyright: Ненашева Татьяна, 2012
Свидетельство о публикации №11207268488