На Монмартре.

Ночь над Парижем, улицы спят,
Лишь на Монмартре трубы гудят.
Там на Монмартре в обнимку с тобой
Кто-то танцует в хламину бухой…

Я не любил этот грязный квартал,
Всё потому, что там часто бывал,
И обитателей видел его –
Шлюх и клиентов публичных домов.

Каждый четвёртый из них наркоман,
А каждый третий абсентом бухал,
И извращенец там каждый второй,
А каждый первый душевнобольной.

Разве не видишь ты холод и мрак,
От передозов смертей и от драк?!
Знаю, - стрелять надо всю эту мразь!
Детка, в какую попала ты грязь!

Помнишь наш Невский Проспект и Неву,
Как возвращались мы только к утру,
И были нежного чувства полны,
Были тогда мы друг- другу верны!

Ну, а потом закрутилось, мой друг, -
Услышала ты про Париж от подруг,
А тут подвернулся еще ловелас,
Ему за тебя я подбил правый глаз!

А он обещал тебе кофе в пастель,
На ушко шептал тебе – «Мадмуазель…»
А после в Париже он бросил тебя
Без денег, без чести, ни чуть не любя!

Ты плакала, после пошла по рукам,
А он в Сакн-Тропе беззаботно гулял.
Только расплата внезапно пришла:
Сдох в пьяной драке по средствам ножа.

Как-то зашёл я в Парижский шалман,
В смраде его я тебя увидал,
Тебя окружали такие скоты,
Что дико смотрелась в их обществе ты!

«Детка, тебе нужно ехать назад!!!» -
Так я сказал, выхватив автомат.
Только хотел эту погань мочить
Меня санитары успели скрутить.

«Детка, смотри, что случилось с тобой!
Ты же мечтала о жизни другой!
нынче вокруг тебя вся эта мразь,
Детка, в какую попала ты грязь!»

Но я напрасно всё это кричал,
Вскоре меня посетила печаль -
Тебе параллелен был мой плач и ор,
Вот так вот закрыли меня в жёлтый дом…

И там я сижу, а из окна
Виден Монмартр и Сена река,
А на Монмартре ты в обществе их –
И равнодушных и страшно чужих.
Октябрь 2004г.