Прошлое настигает тебя внезапно:
Накрывает ковровой бомбардировкой памяти,
Льёт напалм.
Прикуриваешь, откладываешь на завтра
Пару пивных fatality с горем напополам.
Вдыхая жар
Сгорающей папиросной бумаги,
Шепчешь ему: «Отпусти!»
И жмёшь на кнопку «Пуск».
И ничего не происходит – такая вот странная магия.
Ничего не происходит,
А потом приходит Вуглускр.
Он смотрит в тебя настолько пустыми глазами,
Что в них помещаются вечер, небо, город и даже кот.
И кажется, будто ещё чуть-чуть,
И потеряешь сознание,
И одновременно кажется: наоборот –
Сейчас найдётся что-то волнительно важное,
Чего ещё никогда не искал.

Сентябрь бросается врукопашную,
Снимая с берёз и клёнов за скальпом скальп.
За кликом клик –
Пальпируешь космос Яндекса
(Из угла одобрительно пофыркивает Вуглускр)
И сам не в восторге от поставленного диагноза:
Космос молчит, космос мёртв, космос чертовски пуст.

Только на дальнем форуме
Два сочувствующих читателя
Просматривают эту тему
Под саундтрек нарушенной тишины.
Только Вуглускр, походу прижившийся окончательно,
Играет с котом в «Чапаева» на щелбаны.

Только дождь за окном
Всё также куда-то идёт,
Мусоля намокший Винстон,
Раздумывая, где его могут ждать после двадцати одного ноль-ноль.
На остановке грустят таксисты –
Из магнитол непривычно чисто
Кто-то хрипит о доле своей блатной.

Мокрый асфальт
Тускло пускает фонарные блики.
Едкий неон
Ловит прохожих и прячет в карман.
Тени тихи,
Неосторожны, пугливы и дики.
Словно слоны,
Сбившись в кварталы, кемарят дома.

Мёртвые люди
Оживают на жёлтых фото,
Делят с тобой комнату,
Протягивают руки – трогают за душу.
Не дыши!
Раньше ты тоже
Хранил от жвачки вкладыши,
Календарики, марки, пивные пробки, ещё чего-то.
Была охота.
Теперь – лишь цветные карандаши.
Правда, осталось всего четыре – где-то пропали
Все остальные, будто надежда в дальней глуши.

Да и раскрашивать больше нечего.
Первому встречному
Выдашь красный – осень скажет спасибо,
А утром привычной аллеи нет.
Только скворчат скворечники в очередной рассвет.

Только в пустой прихожей висит печально
Забытый всеми
Бабушкин старый плащ.
Только сонный Вуглускр бредёт на кухню и ставит чайник,
Словно точку
В которой-уже-по-счёту вечности неудач.