Так русская литература разучилась плакать
Достоевский посчитал, что в мире почти всё "не стоит слезинки ребёнка". И хотя русская литература, не знавшая тогда, что она великая, давно не была ребёнком, выросши на стихах и прозе Пушкина, Лермонтова и других замечательных писателей, вскоре решила, что и её слезинок мир сей не стоит.
Нет, в начале своих славных дней она, заметив маленького человека и разглядев его большие проблемы, разрыдалась. Пожалела Акакия Акакиевича с его вожделенной гоголевской шинелью. Всплакнула по Макару Девушкину с Варварой Добросёловой, когда тот прислал ей слишком мало пряничков.
А потом повзрослела, увидела, что творится кругом, и реветь бросила. "Баста!" - говорит. Бесы к тому времени вплотную занялись Достоевским, а он, не будь дураком, ими. Нигилисты обступили Тургенева, и единственный сын своей матери написал о Базарове. А Толстой так вообще умучился проблемой войны и мира.
В общем, не до смеха стало. И не до слёз. Вот так наша плаксивая когда-то, но очень милая и дорогая нам, русская литература разучилась плакать...

1 мая 2015 года