Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от нашей земли.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от милой земли.

"Товарищ, я вахту не в силах стоять, -
Сказал кочегар кочегару, -
Огни в моих топках совсем не горят,
В котлах не сдержать больше пару.

Нет ветра сегодня, нет мочи стоять,
Согрелась вода, душно, жарко,
Термометр поднялся аж на сорок пять,
Без воздуха вся кочегарка."

Окончив кидать, он напился воды,
Воды, опресненной, нечистой.
С лица его падал пот, сажи следы,
Услышал он речь машиниста:

"Ты вахты, не кончив, не должен бросать -
Механик тобой недоволен.
Ты к доктору можешь пойти и сказать –
Лекарство он даст, если болен."

На палубу вышел... сознанья уж нет...
В глазах у него помутилось...
Увидел на миг ослепительный свет...
Упал, - сердце больше не билось.

Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, братки кочегара,
Последний подарок ему принесли -
Колосник горелый и ржавый.

К ногам привязали ему колосник,
Простынкою труп обернули.
Пришел корабельный священник, старик,
И слезы у многих сверкнули.

Был тих, неподвижен в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели.
Явилось начальство, пришел капитан,
И "вечную память" пропели.

Напрасно старушка ждет сына домой.
Ей скажут, - она зарыдает:
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.