Сил моих не хватит, господа,
На родной несчастный городишко,
Где не уродившимся беда,
И не всякий может уродиться.

Тут непоправимые слова
В каждой старой трубке телефонной.
И, как пух, взлетает голова -
Над любой, Большой и Малой, Бронной.

Не пугайся хмурости моей.
Это не совсем еще жестокость.
Эти стрекоза и муравей,
Женская-мужская одинокость.

Только одаренные сердца
Под ее сухим подземным кровом
Отличат бойца от подлеца
С именем пороховым, суровым.

Тут невыносимые слова
Прячутся под блузкой из вискозы...
Пожалей нас, бабушка Москва.
Плачут муравьишки и стрекозы.