Время правления Екатерины Великой возвысило Российскую Империю, но при этом сильно потопталось, возвышаясь, на крестьянстве и его нелёгкой судьбе.
Так нехорошо получилось, что к концу восемнадцатого века крепостное право в России ничем разумным своего существования объяснить не могло: если раньше формально получался некий общественный договор, когда крестьяне содержали своего барина, так как тот состоял на военной службе у государя и должен был смело, храбро и отважно защищать своих подданных в случае очередной войны, то после правления Петра III, освободившего дворян от обязательной службы, те оставались знатными дармоедами. Среди крестьян было много недовольных – яркими заревами вспыхивали над российскими губерниями крестьянские бунты. И до Пушкина Россия ещё не знала, что они были бессмысленными и беспощадными, а потому, по незнанию своему, продолжала бунтовать.
Вызвала к себе государыня дворян и стала так самодержавно недвусмысленно намекать им, что, дескать, нехорошо в Век Просвещения так человека притеснять, не гуманно: ни Вольтер, ни моралисты с гуманистами не оценят. Надо бы отменить крепостное право! А дворяне потупились, помедлили, да и грянули с выдохом: «Show must go on!» И шоу продолжалось ещё долгие несчастные для крестьян десятилетия до самого 1861 года. Вот она, сила искусства!

3 февраля 2014 года