Переливаюсь
всеми оттенками персиков, пчёл, одуванчиков,
всеми чешуйками рыбок тропических, скользких.
семью полукруглыми спинами ярких полосок.
Белым вином из бокала в дрожащей руке захмелевшего мальчика
через краешек
переливаюсь.
Музыка трётся о ноги шиншиловым тёплым клубком..
Всё донельзя обо мне понимает,
взлетает
(нужно губами схватить на лету).
Музыка тает во рту,
если её запивать молоком,
прикасаться зубами,
пронзать языком;
но её никогда не глотают.

Отвлеклась...
Соскользнула в течения нового,
тёмно-лилового
моря.
Между спинками стульев, газетами, лампами плаваю.
Что-то в этом пространстве не правильно...
Голос знакомый, певучий, паучий ползёт от ушей
так щекотно по шее
и вдоль позвоночника.
Тяжелеет
и тянет ко дну.
Всё темнее, темнее,
темно...
Закрываю глаза, а они без меня открываются.
Не помещаются в комнате.
Что я делаю здесь?
Вы не помните?
Неужели, и правда, тону?
Мне бы только бы сосредоточится...
Но
засыпаю...