Играя под горою Нири на золотом времён песке, растёт золотокудрый сирин на материнском молоке. Он светел разумом и Духом, любим долинами, горою, туман ложится белым пухом на темя юному Герою. Я посмотрел ему в глаза, и вопросил, тихонько плача: ''Скажи, какие Образа ты освятил, ребёнок, старче?..'' Тот дивный Духом паладин блеснул доспехами, играя ветрами мраморных седин, в преддверии немого рая чертя задумчивые руны на золотом песке эстоком... ''Его пространства многострунны водами Лета. Лунным оком над сей горой - его венец - туман божественного эля; чертог, и пламенный певец - вот дивный бог Титуриэля. Он светел Разумом и Словом живит поникшие Стожары, Любовью, Духом вечно новым, не иссякающим пожаром Он исцелил меня...'' ''Тогда теперь ты держишь путь куда? И что ты должен совершить?..'' ''Велит Божественная нить сердец достичь за белым шрамом укрытый золотом пустырь, и у подножия Ашрама воздвигнуть лунный монастырь.''